действительно, выглядел паршиво: губа разбита, нижнюю челюсть справа украшал синяк, я не смог толком побриться с утра. К счастью, отек и боль доставляли неудобство лишь при попытке зевнуть – но мне постоянно хотелось зевать.
– Виктор, хочешь кофе?
Я оторвал взгляд от экрана, откликаясь на голос Кэти Грэм, секретарши миссис Томпсон.
Я не сразу узнал ее – и сперва не понял причину. Пока я моргал, соображая, она присела на стул с противоположной стороны стола, пытаясь привлечь внимание, и теперь выглядывала из-за монитора, разделяющего нас.
Я рассеянно кивнул, стараясь не слушать возгласы за стенкой – Фрай, наконец, послал старика к черту, тот требовал позвать миссис Томпсон. Если это не прекратится, я встану и кину в кого-нибудь стул – тот, что под Кэти, – и устрою бойцовский клуб в офисе. И плевать, что корпоративная этика запрещает кидаться стульями в коллег.
– Что у тебя с лицом?
Я тоже хотел спросить, что у нее с лицом – потому что причина странности внешности Кэти была в макияже. Он был вечерним, с черными, как у панды, глазами – а обыкновенно, насколько я помнил, она даже ресницы не красила.
– Подрался. Вчера.
Мой краткий ответ, видимо, ее не удовлетворил, и она, перегнувшись через стаканчики с ручками на столе так, что один из них поспешил опрокинуться, охнула, поинтересовавшись:
– А что случилось?
Невольная усмешка вылезла на лицо, челюсть свело от неудачной попытки скривить рот. Я не смотрел на собеседницу, в поле зрения попали разбросанные карандаши и ручки, и ладони сами потянулись их собирать. Когда я покончил с канцелярскими принадлежностями, я заметил неестественно расстегнутые пуговицы блузки секретарши, и брови невольно поползли вверх.
Странная она. Наверное, у нее сегодня день рождения.
– Один тип был неправ, – буркнул я, сделав вид, что не заметил, как она, якобы поправляя жакет, расстегивает декольте еще глубже.
На стаканчики, вновь намеренно опрокинутые грудью Кэти я, естественно, больше внимания не обращал – я просто уставился в монитор, делая вид, что что-то старательно ищу. Старик исчез из переговорной, коллеги обсуждали футбол…
Весь день Кэти так и следовала за мной по пятам, то и дело предлагала кофе, расстегивала на себе блузку еще больше, наигранно поправляла волосы. Меня это не отвлекало и не раздражало, я быстро перестал обращать внимание на странные взгляды. Вряд ли она хотела, чтобы я поздравил ее с днем рождения.
Она, как и другие мечтательного склада ума девицы, вообразила, что если я такой мрачный, задумчивый и печальный – как заколдованное чудовище из сказки, – то однозначно нуждаюсь в том, чтобы меня поцеловали…
Она милая, но я даже не знал, о чем с ней говорить.
После обеда я и вовсе погрузился в свои мысли, снова и снова возвращаясь к странным недавним событиям. Черная тень забрала скрипку, Бафомет еще не знал, что больше на инструменте он не сыграет.
Когда я объясню ему все, он поймет. В глубине души я, все же, был рад, что