я решила, что пора оставить прошлое в прошлом, – Дейдра попыталась повернуть разговор в нужное русло. – К тому же в Глероме Ки не понравилось.
– Я чудила, – уточнила она.
– Чудила? – заинтересовалась Дайана.
Подняв глаза, Ки встретилась с умоляющим взглядом мамы.
– Ну, я странная, – выкрутилась она.
С одной стороны, это все объясняло, с другой – не объясняло толком ничего. Такой вот парадокс. А парадоксы Ки любила.
Дайана вдруг вскрикнула, будто бы от боли. Стакан выпал из руки, которую она стремительно спрятала под кофту и для верности прикрыла другой.
– Что случилось? Ты порезалась? – испугалась Ки.
Однако крови не было, иначе она тут же пропитала бы светлую кофту Дайаны. Да и стакан стал морем осколков, только столкнувшись с полом.
– Нет, все в порядке.
Дейдра бросилась убирать разбитый стакан, Дайана испуганно смотрела на отца. В глазах мистера Морэ тоже застыл страх за дочь, но было там что-то еще… Темное, пугающее. Ки покусала губы, силясь понять. И поняла: в глазах Алистера застыла ненависть.
– Простите, но нам… нам, кажется, пора, – вскакивая, забормотала Дайана.
Дейдра растерянно застыла с веником в руках.
– Я не очень хорошо себя чувствую, – извиняющимся тоном сказала Дайана.
Она и впрямь казалась очень бледной – еще бледнее, чем прежде.
– Да, нам, пожалуй, пора домой, – вежливо, но твердо проговорил мистер Морэ, беря дочь под локоть.
Ки отчетливо чувствовала исходящее от него нетерпение. Ему хотелось как можно скорее покинуть дом семьи Грейс. Но почему? Ведь это Дайане было плохо, не ему. И что же все-таки с ее рукой?
Рассыпаясь в извинениях перед ничего не понимающей Дейдрой, отец и дочь скрылись за дверью. Ки растерянно переглянулась с мамой.
«Началось», – обреченно сказал молчавший прежде дом.
Глава 3. Загадочные жители удивительного дома
В обеденный перерыв Дайаны в столовой не оказалось. Ки подумала, что юная Морэ или слишком занята, или чувствует себя неловко после вчерашнего и не хочет лишний раз показываться ей на глаза. Когда Дайана не появилась в столовой и на следующий день, Ки всерьез заволновалась. Филин, однако, лишь огорчился, не более.
– Говорю тебе, она очень странно себя вела! И… – Ки чуть было не ляпнула «стены», но вовремя прикусила язык.
Обычно ей не было дела до того, что думали о ней другие. Но Филин… Почему-то ей не хотелось, чтобы он считал ее чудачкой или – хуже того – и вовсе сумасшедшей.
– Наверное, просто приболела, – пожимая плечами, предположил он.
– Не просто, – упрямилась Ки.
Филин удивленно взглянул на нее.
– Ты ее знаешь два дня. В отличие от меня, – горделиво добавил он.
– Это неважно. Она наша подруга!
– Два дня.
Взгляд Ки преисполнился гневом. Филин поднял руки, будто сдаваясь.
– Ладно-ладно. Хочешь, узнаем у ее одноклассников, куда