на котором Энди Скугинс, их второй воспитатель, выложил на подносе нарезанную морковь. Эмили ни за что бы не произнесла этого вслух, но Перси был ее любимчиком. Отчасти, возможно, из-за того, что его мать была той еще штучкой. В глубине души Эмили верила, что, даря Перси Хедриджу чуть больше любви, чем всем остальным детям, она каким-то образом сумеет его спасти.
– Какой позор, что мальчик его возраста ходит под себя, – сказала миссис Хедридж.
Миссис Хедридж, маме Перси, было слегка за сорок. Многие женщины из тех, которые водили детей в сад, были в этом возрасте. Они ставили карьеру на первое место и старались оттянуть рождение детей, насколько это было возможно. Это была одна группа мамочек. Вторую группу составляли женщины, которые никогда не хотели детей, пока не поняли, что завести ребенка – это все равно что получить некий трофей и доказать, что они могут получить все и сразу, то есть мужа, детей и успешную работу. Миссис Хедридж, как подозревала Эмили, была из последней категории.
Большинство матерей, которые хотели сперва построить карьеру или тянули с детьми, потому что еще не встретили нужного мужчину, слишком опекали своих чад. Они провожали детей в группу, ждали там еще пять, десять или пятнадцать минут и, прежде чем уйти, по многу раз обнимали и целовали своего малыша. Такие матери постоянно спрашивали Эмили: почему, ну почему группы детского сада «Яркое яблочко» не оснащены веб-камерами, чтобы они могли постоянно приглядывать за Джимми, или Джеффри, или Дженни? Или зачастую за Дакотой, Силикой, Рэйвен, Теслой и еще каким-нибудь ребенком, имя которого призвано доказать, что это дитя не такое, как все остальные.
Родители, склонные к гиперопеке, разговаривали с Эмили шепотом, чтобы не смутить своих прелестных сокровищ, и просили ее посоветовать им веб-сайты, книги и статьи о том, как сделать так, чтобы дети чувствовали себя уверенными в себе, несмотря на то что писаются в штанишки. А вот миссис Хедридж гиперопекой определенно не страдала. По утрам она зачастую вообще не выходила из машины. Она была одной из немногих родителей, которые просто притормаживают у входа в здание, а их дети выходят из машины и в одиночестве бредут внутрь. Пожалуй, это нравилось Эмили в Перси больше всего. Она смотрела, как он сползал со своего сиденья на тротуар – мальчик был слишком мал, чтобы просто ступить на него, – с рюкзачком за спиной, на котором был изображен Винни Пух, и заходил в садик, ни разу не оглянувшись на закрывающуюся автоматическую дверь материнской машины. Храбрый маленький воин. Однако раз уж Эмили честно призналась, что любит Перси чуть больше, чем остальных мальчиков и девочек, ей приходилось также признать, что детям требовалось не так уж много смелости, чтобы войти в садик «Яркое яблочко». Неважно, были с ними родители или нет.
Большинство крупных IT-компаний уже много лет как стали устраивать детские сады на своей территории, но такие заведения, как «Яркое яблочко», все еще были широко востребованы, ведь здесь ребенку уделяли много внимания, а в здании фирмы это могли обеспечить