Николай Васильевич Орловский

Страницы истории сельскохозяйственной науки ХХ века. Воспоминания учёного


Скачать книгу

атмосферы церковности во главе со святейшим Синодом, запутавшимся в липких сетях распутинщины. Этот процесс был характерен для молодого поколения того времени. Далее будет показано, что на этом этапе он не закончился и продолжал ставить острые вопросы, особенно морально-этического порядка, на протяжении всей моей долгой жизни, создавая подчас ряд острых конфликтных ситуаций. Но, как говорят французы: «Такова жизнь!»

      Семинария, война и революция

      28 июня 1914 г. прозвучал в Сараево выстрел сербского националиста-студента Гаврилы Принципа. Были убиты австрийский эрцгерцог Франц-Фердинанд и его жена. 28 июля – бомбардировка Австрией Белграда. 31 июля – убийство Жореса. 1 августа – объявление Германией войны России и 3 августа – Франции. 5 августа Англия вступает в войну. Так началась Первая мировая война, приведшая к крушению Российской империи. Россия потеряла в этой войне убитыми и пропавшими без вести 1,7 млн и более 750 тыс. человек тяжко изувеченными, не считая миллионов человек из гражданского населения, погибших от голода и холода. История творится на глазах поколений и требует от народа неисчислимых жертв и страданий.

      Николай Орловский (15 лет) с матерью Верой Дмитриевной

      В первые же дни войны мы выехали с дачи на велосипедах в Каменку: я и девушка. Мне 15 лет, она на год-два старше. С неделю тому назад мы впервые испытали волнующее счастье первого поцелуя и ходили по тенистым аллеям, по берегу Волги в каком-то непонятном чаду чувств. Крики газетчиков: «Война! Война!», встревоженный улей в жизни большого города врывался каким-то зловещим шумом в нашу дачную идиллию, и, наконец, я почувствовал, что мне срочно нужно выехать в свою Каменку, чтобы помочь отцу в уборке зерновых и посоветоваться с родителями, что же делать их сыну во время войны.

      Мы выехали на Семейкинское шоссе, но по нему непрерывным потоком, поднимая тучи пыли, с грохотом двигались сотни подвод с молодыми парнями и бородатыми мужчинами. Все орало, с похмелья перло, ругалось, свистело. Шла всеобщая мобилизация, и крестьянская Русь собиралась на войну. Двигаться наперекор стихии было невозможно. Мы съехали на проселок и остановились в первом корявом дубнячке, присели на спиленный пень и поняли, что настало время сказать последнее прости. Крепко обнялись, поцеловались, обещали скоро встретиться и писать друг другу. Я быстро вскочил на велосипед и погнал по проселку в Каменку, а она осталась стоять с поднятой рукой, опираясь на велосипед другою. Издалека, из пыльного облака над шоссе доносился приглушенный расстоянием грохот мобилизационного обоза. Если бы провидение, в которое я тогда еще верил, хотя бы на минуту приоткрыло плотную завесу будущего, то я бы ужаснулся перед тем адом страданий, который пришлось пережить этой девушке на ее коротком жизненном пути по проселкам России, взбаламученной пожаром Первой мировой войны и революции. Но тогда мы были очень молоды, полны сил и об этом не думали.

      Семинарию сразу заняли под