из трещины на потолке – но, скорее всего, это был просто прыгун, и нападать на целую компанию он не рискнул.
Потом Орион проводил нас до ближайшего лингвистического класса, хотя в этом не было никакой необходимости. Узкая лестница возле склада иногда исчезает сама собой – ее нет на чертежах, строители озаботились ею впоследствии, когда поняли, что неудобно тащиться четверть мили в обход, – но сегодня она была на месте, и дверь аудитории стояла широко открытой, и внутри горел свет.
– Что ты делаешь? – спросила я, рискнув задержаться в коридоре, в то время как остальные бросились в класс, чтобы занять удобные места. – Я надеюсь, ты не пытаешься за мной ухаживать?
Это было маловероятно: никто никогда и не пытался. Я не уродина, даже наоборот – с возрастом я стала пугающе красивой, как и подобает страшной темной колдунье (во всяком случае, пока она не дошла до стадии сказочной карги). Секунд десять мальчики думают, что можно пригласить меня на свидание, затем заглядывают мне в глаза или заговаривают со мной – и, очевидно, убеждаются, что я пожру их душу. А Ориона я вообще чуть не бросила на поживу мимикам.
Он фыркнул:
– Ухаживать за малефицером?
На секунду меня охватило негодование, я снова хотела заявить, что я не малефицер, а потом задумалась.
– Ты следишь за мной? На тот случай, если я вдруг начну творить зло? И тогда тебе придется меня убить?
Он скрестил руки на груди и взглянул на меня с холодной самоуверенностью. Это было очень красноречиво. Мне страшно захотелось врезать ему по яйцам. Обитатели нашей коммуны, помимо прочего, верят в семнадцать видов боевых искусств: они нагромождают вокруг них массу чуши о внутреннем равновесии и духовной энергии, но все-таки учат бить и пинать. Я не профи, но могла бы изрядно испортить Ориону Лейку настроение, учитывая его манеру стоять с широко расставленными ногами.
Но за моей спиной был полный класс учеников, которые за нами наблюдали, и большинство обрадовались бы любому подходящему предлогу, чтобы объявить мне полный бойкот. И скоро должен был прозвенеть звонок – а когда дверь захлопывается, опоздавшим приходится до перемены торчать в коридоре. Поэтому я, продолжая кипеть, отошла от Ориона и заняла одну из пустых кабинок.
В Шоломанче нет учителей. Школа до предела набита учениками; на каждое место – два претендента, и наши дортуары не больше двух метров в ширину. Тот, кто сюда попадает, не нуждается в дополнительной мотивации. Умение сварить зелье, которое залечит дыру в желудке после того, как ты случайно выпила яблочный сок, отравленный дымокуром, – само по себе награда. Даже математика оказывается необходимой для многих продвинутых чар, а изучение истории приносит массу полезных заклинаний и рецептов, которыми не разживешься на других уроках.
Поэтому на занятиях по иностранному языку ты просто идешь в одну из восьми аудиторий, расположенных на третьем этаже. Выбирай с умом; если заглянешь в аудиторию, которая ближе всех к уборной, или вон в ту, реально хорошую, рядом с лестницей