это мой маленький дом, в котором я чувствую себя в безопасности всегда. Там внутри, шепот моего замедляющегося дыхания начинает меня укачивать, как мама раньше, когда качала меня в детстве в люльке.
Утреннее солнце всегда дарит мне свое мягкое как запах тепло, а взамен я дарю ему свою доброту и радость. Я полон надежд, что завтрашний день будет полон чудес и открытий, может быть завтра она не задернет штору, и помашет мне рукой в знак приветствия и дружбы.
Потом переворачиваюсь на спину и очень продолжительно зеваю, затем чувствую, как мои переполняющиеся желания щекочут меня изнутри, бегают как белки на мягких лапках по кругу, а потом закручивают меня водоворотом в свой мир сказочных сновидений.
От этого я испытываю неописуемое удовольствие, как будто внутри меня из ничего рождается новая звезда. Во сне я всегда представляю себя где-нибудь, не важно где, но обязательно лежащим на солнце. И это солнце меня ласково греет, как будто мое дыхание притягивает его лучи ко мне.
Бархат его теплых рук щекочет мои перышки, и от этого я весь целиком начинаю таять, как плоский снежок лежащий зимой на подоконнике. По мере того, как я превращаюсь в лужицу, скрипя снежинками и потрескиваясь, как дрова в камине, я постепенно отхожу ко сну. Мое сознание теперь плывет как теплая река вниз к горному тихому озеру.
Там, в этом озере, я чувствую себя спокойно и безмятежно, словно в объятиях матери. Вода омывает меня, как ласковое прикосновение кожи, и я погружаюсь в блаженное состояние. Мир вокруг меня превращается в мягкое ковровое покрытие, на котором я могу покоиться и играть своими мыслями.
Погрузившись в него, я сразу же слетал во времена Римской империи, и присел на скамью возле дискутирующего Цицерона, и тут же пронесся в юрту Чингисхана на мягкий ковер возле полководца, который задумавшись курил трубку. Затем легким движением оказался за столом Эйнштейна и даже хотел подсказать ему формулу энергии, но он меня не услышал, тщательно зачеркивая только что написанное.
Встреча
Любовь и кашель не утаишь.
Египетская пословица
Солнце из-за легкого тумана казалось, как несколько кругов расходящихся дуг от друга волн, словно от брошенного в жидкое небо камня. Тогда мне все представлялось слишком мягким и податливым, даже если оно на самом деле таковым не было. Я мог плавить взглядом металлические и деревянные предметы.
Я мог заставить ветер дуть в другую сторону, или внезапно начаться дождю, потому что мне вдруг стало стыдно. Да, конечно, никто это не проверял, но всегда в это верил. У меня не было никаких сомнений, что вся эта дружелюбная природа действует со мной в одной компании. Я чувствовал себя ее частью.
Утром дел оказалось много: надо было выточить из дерева новую рогатку, которая сломалась, когда я на нее наступил нечаянно, хотя сам же на нее бросил сначала полотенце, вместо того, чтобы повесить его на дерево высыхать. Такое со мной случается часто, когда заботясь об одном, а ломаю что-то