ои, а в местах где они умудрились выстоять явила взору супругов географическую карту лунной поверхности с замысловатыми рыжими разводами.
Пока муж с женой разинув рты раскрывали балкон и все доступные форточки, у входной двери скопились в полном составе соседи с двух нижних этажей.
– Явились курортники! Теперь закатывайте рукава и принимайтесь за ремонт всего стояка. – Вопила Клавдия Игнатьевна.
Маня с Глебом вселились в этот дом меньше двух лет назад, и сердобольные соседи предупредили:
– Клавдия Игнатьевна, соседка снизу, человек не уравновешенный. После трагедии с мужем она долго пила. Потом лечилась.
Словом, у соседки афганский синдром и теперь все вокруг она воспринимает как замаскированный обман против нее лично. Отправили на войну и не сказали куда. Молодая Клава с первоклассницей дочкой считала, что муж уехал в командировку на Камчатку. Потом пришли трое военных со скорбными лицами и сообщили что летчик Смирнов геройски погиб. Клава выяснила что геройствовал ее муж в Афганистане. Поплакала, а еще через два года объявили, что войска оттуда торжественно эвакуировались. Клава впала в ступор – входили тайно, выходили праздничной колонной. Без Мишки и еще 14000 таких же. Какие интересы отстаивали там они? За что сложили свои головы? И почему теперь эту войну называют ошибкой? Клава водила дочурку в школу, смотрела по телевизору Горбачева, и каждый день увеличивала перед сном дозу коньяка. Потом дочурка получила аттестат, поступила в Медицинский институт и принялась лечить маму алкоголичку. Получалось с переменным успехом – в любой сложной ситуации Клава добывал коньяк и стабилизировала нервную систему.
Маня с Глебом переступили порог в 15.30, Клавина система коньячному успокоительному за это время не поддалась. И теперь она нетвердо шагая по их квартире решительно размахивала руками, чтобы удержать равновесие.
Водопад за стеной санузла снял все претензии к Мане с Глебом. Водный поток бушевал сверху, и процессия, усиленная Глебом и Маней, двинулась на штурм двух верхних этажей. На четвертом никто не открыл. А на пятом при первой трели звонка приглушили телевизор.
Все разошлись по своим квартирам расставлять ведра и тазы.
В жилищном комитете пояснили, что штатный сантехник прийти не сможет, – три дня отмечал отбытие жены с детьми в отпуск. Обычно он в таких случаях выпадает на три дня. Но диспетчеру невнятно пообещал привести себя в рабочее состояние через полтора суток. Аварийная служба тоже не откликнулась на сигнал сос пострадавших.
Маня с Глебом вместо обещанных друзьям визитов с подарками и рассказами о славном отдыхе коротко отвечали по телефону, что дома ЧП, и кидались выливать воду и отжимать тряпки.
Мечты о ванне с пеной, вечере в саду у друзей с шашлычком и разговорами, смыло в неизвестное по времени будущее.
Жизнь в очередной раз обманула, и вместо сладкой конфетки, подсунула затхлый сухарь проблем.
Они привыкали к подменам и неприятным открытиям постепенно. Начиная с детства, когда Никита Сергеевич Хрущев пообещал построить в Стране Советов коммунизм. Исполнение мечты должно было наступить в 80 году. К этому периоду Маня с Глебом успели получить по аттестату и даже по диплому. Они уже перестали радоваться своему везению, родиться в лучшей стране на Планете. А то ведь могли появиться на свет в этой ужасной Америке, где линчуют негров и у каждого мусорного бака живут бездомные. Каждый в своем городе тайком слушал «Голос Америки» и почитывал самиздатовские вирши. Под жизнеутверждающие репортажи про рекордные урожаи и героях социалистического труда, взрослеющие Маня и Глеб каждый по отдельности начинали подозревать, что обещания коммунистического рая, в отдельно взятом СССР, пока откладываются. Принцип – каждому по потребностям, от каждого по возможностям, еще не укладывается в экономические достижения. Может потому что потребности у советских граждан растут и ширятся, а возможности день ото дня усыхают. Всё меньше ребят, после школы, стремятся поступать в ПТУ и приобретать специальность токаря или слесаря. Все хотят быть юристами, товароведами, а лучше всего инспекторами или секретарями какого-нибудь райкома или даже выше. Оттуда самая коротка дорога в начальники – можно стать директором завода детских игрушек, овощной базы или даже прачечной. Директорами без партийного билета стать невозможно, а значит, получив партийную должность ты попадаешь в список номенклатуры. Эдакого кадрового резерва. Старт есть, а дальше все зависит от твоих личных качеств. От умения демонстрировать приверженность коммунистических идеалам, заводить связи, выбрать правильную жену или мужа. Восхождение по номенклатурному олимпу таит в себе не меньше опасностей, чем покорение альпинистами Эльбруса. А партийный билет – главная страховка.
Маня с Глебом коммунистами не стали, и оставались на удобной позиции наблюдателей.
Позже такую категорию назовут совками, потом окрестят лохами. А наблюдатели за бурными селями перемен в СССР, тренировали в себе реакцию, чтобы уворачиваться от крутых виражей управленцев разных уровней. Неуправляемая