и заблудился в ней, стал склонен к резким вспышкам ярости – вот то немногое, что мне удалось узнать про Кащеева во время моих коротких бесед с сотрудниками лаборатории.
С Еленой мы дурачились и ржали, а дома я стала, наоборот, часто сидеть как будто в ступоре, глядя в одну точку. Никита как-то напрягся, начал дарить цветы, стал непривычно тихим и деликатным – видимо, почувствовал, что происходит что-то серьёзное, испугался, вдруг я хочу от него уйти к другому. Я смотрела на него и думала: «Почему всё получилось так, как получилось? Почему я вышла за него, а не за Артура? Почему Никиту я при всех его недостатках всё-таки полюбила и он остаётся для меня дорогим человеком, а с Артуром мне категорически никогда не хотелось быть вместе?» Аспирантура, работа в научном институте, мама, которая всего этого не понимала и говорила, что женщина должна служить мужу и детям, а не заниматься наукой и «программировать всяких роботов». «За робота какого-нибудь своего тогда замуж и выйдешь, – говорила мама. – Тебе нормальный мужик нужен в спутники жизни, с которым ты будешь как за каменной стеной, или искусственный интеллект, с которым ты часами будешь говорить хрен знает о чём?» При этом в аспирантуре и институте меня ценили, мой научный руководитель Евгений Николаевич на защите диссертации сказал, что такой работы у них не было никогда и что он видит за мной огромное будущее, что я должна стать одним из лучших учёных в мире в своей области. Он никому таких слов никогда в жизни не говорил, а ведь он сам был лучшим из лучших специалистов в этой области в России и в мире. И в личном общении мы с ним много говорили о всяких фантастических, заумных вещах, о создании удивительных машин, которые будут лучше нас, о возможности совмещать новейшие разработки в области кибернетики, открытия в теоретической физике и всякие паранормальные вещи, о возможности слияния искусственного интеллекта и разума человека и достижении бессмертия и всемогущества. До Елены самым интересным собеседником в моей жизни был Евгений Николаевич, мой научный руководитель и замдиректора того научного института, где мы с Артуром проходили практику. Из всех людей, кого я знаю, такие вещи были интересны только ему и мне. И мне очень горько думать, что Евгений Николаевич во мне разочаровался, когда я оставила науку. Я читала это в его глазах. Там было написано: «Дура! Ты лучшая из лучших, ты можешь свернуть горы, мы бы столько смогли сделать вместе, а ты нашла себе самого обычного мужика, по сути первого встречного, и хочешь родить от него детей и варить борщи. Почему? Почему ты не можешь принять себя, свои способности? Неужели я в тебе ошибся? Какая же ты дура! Ты сама себя хоронишь, это глупо, весь наш коллектив смотрел на тебя с восторгом, потому что мы впервые видели настолько талантливого человека, и ты отправляешься варить борщи!» «Делай как знаешь», – сухо сказал он мне в нашей последней беседе. После этого я видела его только один раз: когда пришла забирать документы, мы случайно столкнулись в коридоре, он демонстративно