ощетинилась, не сводя с него глаз. Он наклонился к ней, но она не испугалась. Миша вздохнул, переводя взгляд с одного ее глаза на другой; от нее пахло какими-то сладкими цветочными духами, и ему казалось, он даже знает, что это за аромат. Он качнул головой, стряхивая морок, и отвернулся. – Пей, – добавил он.
И она выпила. Кира в два захода осушила бокал и поморщилась; вино немного горчило в конце. Миша немедленно выудил откуда-то почти полную бутылку и долил ей, на что Кира завозмущалась.
– Что? – спросил он. – Надо бутылку допить. Не бойся, я тебе помогу.
Кира фыркнула.
– Мне не нужна помощь от таких, как ты.
Миша расплылся в кокетливой улыбочке. Он откинулся на спинку кровати и приблизился к Кире.
– От каких – таких?
Кира отвернулась и деловито сложила руки на груди; в одной из них она все еще держала бокал – тумбочка была с другой стороны кровати.
– Мерзких, – начала Кира, – подлых и гадких.
Миша прыснул от смеха и спрятал улыбку за стаканом. По его рукам пробежали мурашки; она сказала это так мило и так игриво, как этого никто не говорил. Его накрыла вторая волна мурашек, и он подсел ближе к Кире, желая смутить теперь и ее тоже.
– Не может быть, – шепнул он над ее ухом и осторожно вытянул из ее ладони бокал. Он сделал два глотка и вернул. Да, подумал он, давай, напейся еще вина, чтобы совсем размотало. Он долил ей из бутылки. – Пей.
Его дыхание обожгло кожу; Кира поежилась и спряталась за глотком. Она повела плечами, стряхивая подкатившую волну исступления. Наверное, поэтому он ей подливал и подливал – чем больше она пила, тем больше вела себя так, будто он ей нравится.
Кира фыркнула. Нравится. Смешно.
– Меня никто еще не называл мерзким, подлым и гадким, – твердо сказал Миша, и Кира обернулась к нему; она скользнула по нему придирчивым взглядом.
– Ты в зеркало-то смотрел?
Он помолчал; он уже настолько опьянел, что не сразу понял, что она что-то спросила. Он просто как парализованный глядел в ее глаза несколько секунд, а потом ответил, медленно кивнув:
– Да, смотрел.
Он говорил тихо, боясь спугнуть ее. Кира едва заметно приблизилась, чтобы лучше слышать, и носа Миши снова коснулся запах ее духов – весенние цветы на зеленом лугу.
– И что ты там увидел? – так же тихо спросила Кира. Ее голос зазвучал непривычно игриво, и она прокашлялась. Она отвернулась и спряталась за вином.
– Что я там увидел? – Миша наклонился еще ближе к ней. Его, казалось, вообще не заботит, что Кира о нем подумает. Кроме, разумеется, того, что он мерзкий, подлый и гадкий. – Красавчика и прекрасного парня.
Кира не удержалась и фыркнула, едва не подавившись вином.
– Ты-то? Красавчик и прекрасный парень?
Миша самодовольно кивнул. Уголки его губ приподнялись. Даже этот сарказм звучал кокетливо и игриво, и Кира не могла ничего с этим сделать.
– Ты когда напьешься, всегда себе льстишь?
– Может, – Миша облизнул губы, – тогда заткнешь меня?
– Может и заткну.
Кира обернулась