на борту. После этого друзья сошли на берег, и пошли вместе по причалу в сторону города.
– Где будешь менять? – по-дружески толкнув, спросил Шанк
– У Амориса скорее всего…
– Вот уж бред, с этого жирдяя даже краюху хлеба не вытрясти в непогоду. – продолжил Шанк
Последний раз Илистер оглянулся на корабль, который в тени вечера расплывался в закатной гавани. «Счастье мерина» скромно салютовал своим боком, и мирно отдыхал под крики чаек.
– Да уж Илис, хрен я еще за такое возьмусь. Ладно дружище я к девкам, у меня мелочь припасена. – весело доложил, Шанс. Илистер немного улыбнулся. – Судя по твоему виду, сегодня без тебя гулять придется. Ладно, скоро заскочу за тобой.
Пожав здоровенному другу в знак прощания руку, юноша угрюмо продолжил путь.
Его обступал теплый сентябрьский вечер, город поднимался за портом как огромное спрут, раскинувший свои дороги-щупальца в разные стороны. Бакалейная улица, была наиболее освещенной. Народа было немного. Лавки закрывались, понурые портвильцы спешили по своим домам. Как сквозь сон, чувствуя в ногах легкую дрожь, юноша продолжал путь по бакалейной улице, в расчёте не встретить никого из своих старых знакомых.
Мысли его всецело были заняты помощью отцу, если конечно такую добычу, можно назвать «помощью». Отца, Илистера звали Барн Гьярквист, было ему уже пятьдесят пять лет. Закоренелый портвилец и чистый сноутар, он занимался обработкой дерева на своей лесопилке за городом. С тех пор как умерла его жена – Сурна, мать Илистера, он занимался воспитанием троих детей. Илистер, был старший – ему было двадцать четыре, младшая сестра Роуз была шестнадцати лет, а самым младшим был Айнар – ему было восемь. Сурна умерла от лихорадки семь лет назад. Болезнь забрала все её силы, и Барну пришлось до четырехлетия младшего ребенка оставить работу. Помочь было некому, дяди и тёти Илистера, жили очень далеко от Портвиля. Сначала из-за долгов, Барн продал лесопилку, но потом, не имея других навыков, он не смог сделать ничего лучше, как договориться с Райном Лагсвудом об её аренде. Аренда была недешёвой, и в месяц уходило по десять золотых, а так как со временем в Портвиле открылось еще семь лесопилок, и их общее число стало приближаться к девятнадцати, то прибыль от такого ремесла, редко перегоняла аренду на пять или шесть золотых. Это обстоятельство, вкупе с наличием трех голодных ртов – было непосильной ношей. Позднее Роуз начала подрабатывать в трактире, и мыла посуду там время от времени, что давало ещё три-четыре золотых. Так или иначе, лишних средств у семьи Гьярквистов не было.
Илистер не столько боялся отца, сколько не хотел его расстроить. Барн Гьярквист был не жестоким человеком, он мог быть требовательным, но своих детей любил. Чувство долга и ответственность, которые он им привил, были гораздо важнее на его взгляд. Илистеру он всегда говорил, что тот похож на мать, килантские (основной народ из королевств: Саитерии и Гизертона) корни сделали его копну волос каштановыми. Обычно детей сноутаров и килантов называли майтландцами,