крика человека, а еще больше испугалась его слов, которые до нее дошли лишь спустя мгновение и усилили ее эмоциональные страдания и диссонансы. Она обернулась к нему и громко проревела.
– Я НАТАША! – прорычала она ему в лицо.
Злоба Шелби резка отступила на второй, а может и на третий план. От страха он опустил голову и вжал ее в плечи, насколько это было возможно. Он увидел, что существо его точно понимает и решил отвлечь его.
– Ччч…. Что?! Наташа? Ты сказала «Наташа»?! Это твое имя?!
Она не ответила.
– Наташа! А я – Шелби! Наташа, я – Шелби. Наташа, я – Шелби, – он тараторил и указывал то на себя, то на черепаху. – Наташа, а я – Шелби. Наташа, а я – Шелби.
– Шеееелбииии? – протянула Наташа.
– Да-да, все верно. Меня так зовут! А ты Наташа?
– Дааааа. Иииидтииии, – ей очень хотелось поскорее убраться от этого места, от мертвого человека. Она не могла справиться с новыми и такими сложными эмоциями в своей голове.
– Куда ты хочешь пойти?
– Гдеее едААА и дОм… и ДЕвооОООчка.
– А где твой дом? И зачем тебе девочка? – Шелби не придал значения словам о девочке, просто говорил, чтобы заболтать монстра. Все, чего он хотел, – это спасти свою шкуру и как можно скорее свалить от этого чудовища.
– Моя девочка, мой друуууг, она любит меня.
«Ага, конечно, любит, такую ужасную тварь никто не полюбит», – подумал про себя Шелби.
– Так и где же эта девочка живет? – спросил он.
– Улииииица К… дооом 8 и 8… квартира 11.
– 8 и 8? Наверное, 88?
– Да! – рыкнула Наташа.
Она начинала испытывать дискомфорт от разговоров. Ей хотелось есть и спать, а не разговаривать с этим странным человеком.
– Ладно, ладно, я отведу тебя. Только сначала нам нужно поесть и отдохнуть, мы очень далеко от города. Пойдем завтра. Хочешь есть?
Наташа ответила не сразу.
– Да.
– Тогда пойдем за мной.
У него в голове промелькнула мысль, что ему удастся убежать от этого монстра и позвать на помощь.
– Вот сюда, давай, давай, – он махал ей рукой.
И она пошла, довольно неуклюже, словно ребенок, недавно научившийся ходить. Разум ее был чист и доверчив, он зародился только сейчас. Она не знала обмана, злобы и предательства. Не знала зависти, предрассудков, осуждений. Наташа была Бенджамином Баттоном Френсиса Скотта Фицджеральда, только что появившимся на свет, с возможностью говорить и мыслить. Вот только без жизненного опыта – ребенок в огромном страшном теле. По дороге она указывала на разные вещи и спрашивала, что это и для чего.
– Это колесо от автомобиля, чтобы он мог ехать. Это сломанный холодильник, в нем хранили еду. Это порванный ботинок, его надевают на ноги и ходят в нем. Это лыжня, ее тоже надевают на ноги и едут. Да-да, я сказал, что колесо чтобы ехать, но оно для машины, а это для человека, чтобы ехать по снегу. А снег – это маленькие кристаллики льда, лед – это замерзшая вода. Это… ммм… презерватив, он нужен для занятий сексом. Нуууу… секс