когда она так делала. Это означало, что у матушки хорошее настроение.
Батюшка крепко стискивал губы, пожевывал пышные усы и хмурился, словно это действие причиняло ему неудобство. Коренастый, плотный и сильный, с крепкими руками, он терялся, когда дело касалось эмоций, и предпочитал просто стоять рядом, сурово хмурясь и покачивая головой. Он и сейчас не знал чем помочь сыну, поэтому с радостью посторонился, когда к нему подошла Мали.
Сестра Крилавина была миловидная и улыбчивая, с симпатичным, чуть вздернутым носом, бледной кожей и яркими льдисто-синими глазами. По росту она почти не отличалась от Крилавин, правда, шириной кости пошла в отца. Девушку не покидала уверенность, что из-за этого женихи обходят ее стороной и постоянно твердила, что ей надо переехать в Центральный край. Уж там-то парни точно не ищут худосочных девиц, как в Северном.
Мали обняла Крилавина так крепко, что у того перехватило дыхание. Его окутал запах компота из лесных ягод, смешанный с запахом десерта из морошки. И все это вместе его успокоило настолько, что он осознал каким трусом показался семье.
– Я в порядке, – сдержанно сообщил он, отстранился от сестры и расправил плечи, словно был могучим богатырем. Хорошо еще, что Мали не надумала удерживать его силой, а то бы он проиграл.
– Что случилось? – тут же спросила матушка, усиленно вытирая руки о фартук, хотя они, наверняка, давно высохли. – Ты побледнел так сильно, будто переболел Северной лихорадкой.
И тогда Крилавин рассказал о встрече с сияющей птицей. Получилось у него сумбурно, обрывчато, но, судя по всему, его правильно поняли. Ироя закивала где-то на середине потока его мыслей. Она дождалась, когда он иссякнет, описывая чудесное появление неведомой птицы. Похлопала его по плечу более настойчиво, привлекая к себе внимание, и объявила:
– Ты встретил птицу Див. Я и не думала, что они до сих пор встречаются, – она прикрыла глаза. – Однажды, когда я была примерно твоего возраста, я ее видела. То, что она сказала, сбылось.
Крилавин резко осознал, что вообще-то птица и ему что-то говорила, а он, находясь под давящим грузом потрясения, забыл о самом главном.
– С-сбылось? – настороженно переспросил он. Чуть было не поник плечами, но быстро исправился и постарался их выпрямить, чтобы не казаться совсем уж слабаком: – Плохое?
Матушка отступила от него и села на аккуратный диванчик, накрытый узорчатым ярким покрывалом, делающим его похожим на клумбу с цветами. В одно мгновение она поникла и, будто потемнела. Крилавин пожалел, что задал этот вопрос, но Ироя ответила.
– Плохое, – и шумно выдохнула. – Див наслал проклятие на мою семью. Твой дед – мой батюшка, повез товары в Северную столицу, а назад уже не вернулся.
Крилавин и Мали одновременно погрустнели, а вот Бакет только отмахнулся крупной ладонью.
– Глупости, Ироя! При чем тут проклятие? Твой батушка поехал Окраинным трактом среди зимы, да еще в разгар тройного Полнолуния. Он стал легкой добычей для болтающихся там упырей,