моря.
Годы после Ипса были, несомненно, плодотворными в плане внутреннего развития империи Селевка. Селевк, чьей резиденцией теперь стала Антиохия – новый город, который он построил на Оронте вместо Антигонии, – мог теперь наблюдать и за Востоком, и за Западом и консолидировать свою власть во всех обширных областях, которыми он теперь стал править. Но опять-таки все свидетельства этого погибли. Только одна административная мера упомянута в наших источниках – раздел империи на восточную и западную часть: столица первой находилась в Вавилонии, в новом городе Селевкии-на-Тигре. Здесь сын Селевка и бактрийки Апамы стал наместником царя во владениях за Евфратом[67].
Однако упоминанием об этой мере мы обязаны не ее исторической важности, но тем, что она была связана с сентиментальной историей с оттенком инцеста, которые так нравились грекам в поздние времена. Аппиан рассказывает эту историю значительно подробнее, чем любую часть истории Селевка и его наследников. Вкратце, князь Антиох влюбился в свою юную мачеху Стратонику и молча страдал. Однако, когда придворный врач Эрасистрат обнаружил природу его болезни и открыл ее царю, Селевк с отеческой любовью, которую, как считали, можно было ставить в пример, решил передать свою супругу сыну. Далее, он решился в то же самое время передать ему и восточную часть империи. Созвали собрание всех рангов македонских войск в Антиохии, и царь объявил им о помолвке Антиоха и Стратоники и о назначении их царем и царицей Востока. Чтобы устранить любые подозрения насчет этого союза как отвратительного для морали греков, Селевк следовал закону государственной власти, который Геродот приписывает царским судьям Камбиса[68], – тому, что царь выше закона: «Приказ царя делает всякое действие законным» (примерно в 293 до н. э.)[69].
Связь с историей такого рода послужила тому, что эта великая политическая мера была спасена от забвения. В других отношениях история Селевка после Ипса освещается для нас лишь личностью Деметрия, человека-метеора. В 297–296 гг. до н. э. умер Кассандр, не оставив после себя сильного наследника. Его старший сын Филипп умер через год после отца; затем царская власть в Македонии разделилась; два других сына, Антипатр и Александр, правили вместе; их дергала за ниточки мать, Фессалоника, дочь великого Филиппа. В этой ситуации у Деметрия появился шанс. Он снова стал постепенно овладевать греческими городами. Дети Кассандра были не в том положении, чтобы помешать его наступлению. Вскоре в доме Кассандра начались открытые конфликты. Антипатр убил свою мать – последнюю представительницу старой царской династии, – и двое братьев стали бороться друг с другом. Деметрий ворвался в этот хаос и захватил македонский трон (293 до н. э.).
Определенно некоторая ирония истории заключается в том, что цель, которую тщетно и так долго преследовал Антигон Одноглазый со всеми ресурсами правителя Азии, была достигнута его сыном уже после того, как погибла азиатская империя. Однако