неуместными шутками.
Когда разговор закончился, Оливия пребывала в воодушевленном состоянии. Телешоу прервалось на рекламу, и тут она вспомнила про цыпленка в духовке, что давно бы пора его выключить, и побежала на кухню. С Джорджем они договорились встретиться на следующей неделе, он приедет в Скарвей на машине и заберет ее вечером пятницы. На свидание они сходят в ресторан и, если все пройдет хорошо, может, посмотрят вместе кино.
Она не умрет старой девой, как пророчат соседки-старушенции. Нет, Оливия определенно не собиралась быть одна всю оставшуюся жизнь. Она была молодой женщиной, хотя ее волос уже коснулась седина, которую Оливия тщательно маскировала, подкрашивая корни; морщины предательски изрезали весь лоб, обволокли рот, предавая лицу печальный вид; лишние килограммы жира отложились в складках живота и ягодиц, и все тяжелее было их сбросить; руки после многих лет работы посудомойкой стали выглядеть сморщенными.
Да, она постарела. И все чаще видела жалость в глазах других людей. Бедная скоропортящаяся женщина с двумя детьми, чей муж покончил с собой. Кому она теперь нужна? Жены вцеплялись в руки мужей при виде Оливии и скорее уводили их, если вдруг между ними начинался разговор. Но теперь-то она им покажет: будет гулять с Джорджем под ручку, чтобы все видели, а затем уедет из этой дыры, как всегда и мечтала.
Ей нужно тщательно подготовиться к пятнице. Наверно, стоит купить новое платье. Обязательно сделать макияж. И конечно же, найти кого-то, кто присмотрит за Ричи. Нельзя полагаться на Лиззи: она слишком ветрена. Эта девчонка давно отбилась от рук, а после смерти отца совсем перестала слушаться. Оливия вспомнила себя в 15 лет и решила, что была гораздо более собранной и не такой летящей. Может, потому что ее мать частенько применяла ремень в качестве меры воспитания. И ей тоже стоило использовать этот помогатор, пока Лиззи росла, но теперь уже поздно. Хотя Оливия порой позволяла себе поднять руку на дочь, насилием она это не считала. Если собака гадит на ковер, ткнуть ее мордой в дерьмо – долг каждой хозяйки. Все в доме должны жить по четким правилам, ведь она знает, как будет лучше. Тем не менее Лиззи все чаще смотрела на мать с нескрываемым презрением, словно знала о жизни больше, чем кто бы то ни был.
Глупая девчонка, эта жизнь нагнет тебя раком быстрее, чем любой сопливый мальчишка, по которому ты пускаешь слюни, смеялась про себя Оливия.
Поэтому ей стоит обратиться к Джефферсонам, семейной паре, проживающей на соседней улице. Они нравились Оливии, потому что были примерной семьей, имеющей четверых детей, со строгими христианскими нравами и потому, что их фамилия была не Смит. Она позвонит им завтра же, заранее, скажет, что возьмет дополнительную вечернюю смену в ресторане. Они поверят. Впрочем, какая им разница? Все равно будут сидеть дома, разве что выйдут в церковь.
Однако солнце уже скрылось за горами, и на улице стало заметно темнеть. Время шло к ужину. Оливия вдруг поняла, что совсем не слышит Ричи, хотя обычно этого мальчишку слышно отовсюду.