мама Велса не питала огромной любви к своему мужу, а может быть принято так фотографироваться и не показывать чувства. Это в моей прошлой жизни ведь все соцсети заполнены чувствами, чаще всего фальшивыми и неглубокими, а так напоказ. Тут же сдержанность, даже нет прикосновения рук, странно. «Но посмотрим на эту семью изнутри, все внешнее я рассмотрела в альбоме, а вот внутренние качества, может смогу понять при общении». Велс закрыл альбом и положил его опять в ящик, который закрыл и подал мне руку.
– Пойдем мой стратег. Мне так хочется, чтобы семья тебе понравилась. Жаль, к нам не сможет приехать самый желанный человек на этом торжестве. Он приболел, и пока не сможет перенести поездку, но нам придется съездить к нему, это очень важно.
– А его фото не было в альбоме?
– Нет, он никогда не разрешал снимать его, хотя раньше часто посещал наш дом.
– Заинтриговал, уже хочу познакомиться с ним, это твой родственник?
– Нет, он не родной по крови человек. Как, это тебе объяснить? Когда я родился, он в нашей Экояс на тот момент служил и принимал в веру.
– Экояс, что это?
– Это место, куда все наши люди ходят приносить дары Богу и принимать веру. Меня принял, а потом ушел с должности и теперь живет от всех подальше, приезжает только ко мне на день введения веру.– Пока он говорил, до меня дошло: «экояс это – храм».
– А так по-нашему можно, сказать – это твой крестный отец. А я уже не помню, кто моя крестная, она умерла рано, почти сразу после крещения, – и я достала крестик, показывая Велсу. – Никогда не снимаю, он у меня с самого рождения висит.
Гостиная выглядела величественно, казалось, каждая мелочь, например, белый бантик на стуле завязала именно справа, иначе потеряется вся композиция. Цветы, какие цветы, столько различных пастельных тонов, один дополнял другой и создавал шлейф нежных запахов по всей комнате. Я чихнула, домработница повернулась и подняла бровь.
– Вам плохо?
– Нет, что вы, я чувствую себя замечательно, восхищаюсь вашим вкусом и знаниями, – все, что я сказала, написано у меня на лице и растрогало Сольгу.
Она улыбнулась, возле глаз появились морщинки, очки и седые волосы напоминали мне бабушку, добрейшей души человека, я так долго переживала, после смерти её, а Сольга напомнила мне черты родного человека.
– Я рада, что вам понравилось, ждем, скоро прибудут хозяева, – на последнем слове она сделала акцент.
Велс ничего не сказал, потянул за руку в сад.
– Мы там подождем родителей, – сухо произнес он и мы вышли.
Не успели мы дойти до первой лавочки, как Магри рванула вперед, и через мгновение раздался громкий лай и визг. По звуку кричала девушка, Велс закричал и бросился бежать к воротам. Я ускорила шаг, но бегать в таких юбках ещё не приходилось: «надо заниматься спортом прямо в платье».
Я прошла по тропинке и увидела девушку, которая обнимала Велса и одаривала его самой чудесной улыбкой. Магри уже не лаяла, не удивилась бы я, если она бы спала где-нибудь в кустах. Но нет, собака