сторону, я буквально выпрыгнула из своей обуви и убежала прочь, не разбирая дороги. Мне было всё равно куда бежать, лишь бы подальше от этого места. Ветки хлестали меня по лицу, рукам и ногам, рвали моё платье, путались в волосах. Но, кажется, я даже боли не чувствовала, будто бы в один миг лишившись всех нервных окончаний. Наверное, загнанная в угол мышь тоже не чувствует боли, только страх, страх перед неизбежным.
Вдруг земля под моими ногами исчезла, я почувствовала, как проваливаюсь куда – то, а дальше пустота.
Кажется, я находилась в лежачем положении. Меня то и дело качало из стороны в сторону. Было немного прохладно. Внутри моей руки, на сгибе локтя, будто бы находилось что – то лишнее. Рядом слышался непрерывный поток голосов. Изначально он был очень глухим, но потом становился всё громче и громче. Наконец я открыла глаза. Первое, что предстало моему зрению был белый потолок.
– Мама, смотри! Она проснулась!
Голова резко заболела. Каждое произнесённое слово будто удар, отдавалось пульсацией в черепной коробке. Я медленно перевела взгляд с потолка на, рядом сидящих, людей. Брат с матерью выглядели одновременно напугано и расстроенно. Моя мама отличалась в особенности; её губы мелко подрагивали, а глаза были красные и блестели в свете люминесцентных ламп, от, накопившейся в них, влаги.
Ещё раз оглянув помещение, я поняла, что нахожусь в машине скорой помощи. Как оказалось, инородный предмет в моей руке являлся иглой от капельницы. Машина продолжала ехать в неизвестном мне направлении. Я ощущала жуткую слабость во всём теле, а ещё у меня невыносимо болела спина. Кое – как найдя в себе силы, я повернула голову в сторону мамы и, что – то промычав, подозвала её поближе. Она чуть сгорбившись наклонилась ко мне.
– Что случилось, Яна? Чего – то хочешь? – она говорила в нос, а голос её звучал как – то подавлено.
– А куда мы едем? – голос мой был совсем тихим и слабым.
– В больницу.
– А зачем?
– Осмотреть тебя надо. Ты же в яму упала.
– Я не помню такого.
– Потом вспомнишь. Отдохни лучше, а то вон как тебе досталось.
– Угу.
Даня всё это время молчал, понуро опустив взгляд. Похоже, ему было стыдно за случившееся. Хотелось бы мне его хоть как – то приободрить, сказать, что я на него не злюсь, но тогда он будет винить себя ещё сильнее, поэтому лучше всего было просто промолчать.
В больнице я пролежала около двух недель. У меня был перелом ноги, растяжение мышц и сотрясение. Тогда меня поселили в палату на некоторое время. Мама и брат навещали меня чуть – ли не каждый день, приносили гостинцы, рассказывали всякие истории. Наверное, такие визиты должны были меня приободрить и порадовать, но я оставалась к ним равнодушна, как и ко всему остальному. Когда врачи приходили брать у меня кровь на анализ, я не плакала и не боялась, как все остальные дети, хотя раньше вела себя точно также. Я не знаю почему