напарника и устраняет любой намек на возникшую было близость. Сделав шаг по направлению к выходу, девушка внезапно останавливается и смотрит на Трентона, будто собирается ему что-то сказать, однако тут же поворачивается и, глядя мне в глаза, серьезно заявляет:
– София, мы считаем, что Роб опасен. Будьте осторожны!
Я киваю. Валлетта не спускает глаз с коллеги.
– Я провожу. – Ко мне вернулось спокойствие.
Встаю с дивана и, цокая шпильками в тишине пустого дома, провожаю гостей до входной двери. Стоя на пороге, наблюдаю, как они идут к машине. Валлетта склонил голову к идущей рядом напарнице. Он явно чем-то обеспокоен. Они садятся в машину с противоположных сторон.
Заперев дверь, прислоняюсь к ней спиной. По лицу расплывается блаженная улыбка. Тело охвачено желанием. Чтобы охладить пыл, я опускаю руку на живот, в котором порхают бабочки, а пальцами другой ладони трогаю губы, наслаждаясь тем, что в моей власти. Как же мне этого не хватало! Наслаждение заглушает боль, причиненную похождениями Роба.
Глава 5. Старые привычки
Я сижу за покрытым коричневой бумагой столиком в углу ресторана. Передо мной заразительно хохочет раскрасневшаяся от вина Ребекка. Моя лучшая подруга. Она – тот недостающий кусочек пазла, после нахождения которого все встает на места. У Ребекки всегда наготове какая-нибудь смешная история из жизни.
Допиваю водку с клюквенным соком и еле сдерживаюсь, чтобы не поморщиться: слишком много водки!
– Еще по одной! – заслышав звон льда на дне моего стакана, визжит Мелани.
– Нет, не могу: завтра рано вставать, – отнекиваюсь я.
– Помогаешь Робу? Я слышала, в «Анексе» полно дел? – Ребекка вся внимание: жаждет узнать свежие сплетни о выходе компании на международный рынок.
Я качаю головой, смущенно улыбаясь. От необходимости что-то отвечать спасает возвратившийся с моей кредиткой официант. Мелани бросает понимающий взгляд: я намеренно уклонилась от вопроса Ребекки.
Какая-то женщина, выходя из ресторана, машет нам рукой. Ребекка машет незнакомке в ответ.
– Ты знаешь Кэтрин? – Мелани смотрит на Ребекку с осуждением.
– И что такого? Она знакома с моей племянницей. Заметили ее вульгарные туфли «Валентино» на ремешках?
– С заклепками, да еще и красные, – добавляет Мелани, с отвращением приподняв верхнюю губу.
– Недаром говорят: вкус не купишь, – выносит окончательный вердикт Ребекка.
Я не принимаю участия в разговоре. Дождь за окном закончился, однако ветер продолжает гонять по мокрой парковке опавшие красно-коричневые листья. Вспоминаю недавний сон, в котором я прогуливалась по крыше в ночной рубашке.
Наклонившись над столом, насколько позволяет ее обширный бюст, Мелани шепчет:
– А что скажете про убийства? Жуть, правда?
– Да уж! И убийцу до сих пор не поймали? Я, конечно, понимаю, что протесты отнимают у полиции все силы, но надо же что-то делать! – громко возмущается Ребекка.
Мелани вдруг обращается ко мне:
– Что