наверх, продолжил: – Все будет хорошо! Давайте помянем всех родных, близких…
Тут голос у Валентина Рудольфовича осекся.
Все молча выпили. До дна. Закусили. Повисла тишина. Каждый задумался о своем, о своих близких и родных, о тех, кого знали, с кем просто общались по работе или по-соседски….
– Ох и много же народу погибло, – прервал тягостное молчание Валентин.
– Да уж! – согласился Владислав.
Снова повисла тишина, но на этот раз собеседники уже активно начали закусывать.
– А Вы-то сами как? – неопределенно спросил Влад, чтобы Валентин Рудольфович сам смог решить, что нужно сказать.
– Так, я что, вот мне-то бы и нужно было помереть-то. Один я бобылем живу. С женой лет пять тому назад развелся. Детей нет. Мама у меня умерла уже потом. Вот только друзей жалко, да брательника родного…
Снова повисло молчание, затем Валентин продолжил:
– В субботу чувствую, стало мне хуже, ну думаю раз приболел, то на работу не выйду, грузовичок у меня, да вы, может, видели, вон он стоит, – Валентин обернулся и кивнул сквозь витрину.
Владислав сразу подумал, и как это он их не заметил? Вот что значит не стоит сидеть спиной к витрине, в такое время. Вот и не заметил! А ведь теперь всё время нужно будет поглядывать по сторонам, а то мало ли чего.
А тем временем Валентин Рудольфович продолжал:
– Ну, я своему боссу звоню, чтобы сказать, что не поеду сегодня, но дозвонится до него не смог, трубку никто не брал. Начал звонить друзьям, брату и тоже ни до кого не дозвонился. Не отвечают. А потом и связь пропала. А мне совсем худо стало, таблетки не помогают. Думаю, дай заварю себе чай с лимоном и мёдом. Я ведь кроме этого ещё и лука с чесноком наелся, вот и захотелось перед смертью-то сладкого чая. А потом я как в забытье провалился, очнулся только вечером в воскресенье. Приснилась мне моя мама – Агафья Тимофеевна, царство ей небесное, так вот она мне и говорит, бери сынок фотографию, ту, что весит на стенке, где я с твоим отцом, и спасай её, уж больно мы там с Рудольфом красивые да молодые. Я тут и проснулся. А самого трясет. Весь в поту. Думаю, почему фотографию спасать надо? А глянул в окошко и всё понял – там за соседским домом дом Емельяновых горит. Ну, я как ошпаренный, вскакиваю, про болезнь забываю, хватаю эту фотографию со стены, документы, деньги, ну и вещи кое какие, да и к машине. Нужно же её отвести от огня-то. Баки-то полные, рванет, мало не покажется. Отъехал я подальше, хвать за телефон пожарных-то вызывать, а тут и вспомнил, что связи-то нет, да и на пожар никто не приехал, да и трупы людей вокруг лежат. Ох и страшно мне стало. А дом мой сгорел. Вот кроме грузовичка у меня ничего и не осталось. Потом решил продуктами запастись, тут вас и встретил…. – закончил свой рассказа Валентин.
– Продуктов-то много запас? – спросил Владислав
– Так целый грузовичок накидал, и консервы, и крупы, и макароны, всё, даже воды минеральной с лимонадом и то запасся. Так что, нам хватит пока! – как-то так сразу запросто Валентин