страх одним уже своим видом. Оказывается, нет…
Возможно, дело в том, что я, как имитатор, обладаю повышенной восприимчивостью к чужим эмоциям… Я и так, находясь рядом с Чёрным Дальтерийцем ощущаю себя как чешуйчатый кххеен, замоченный в растворителе. Но тут накрыло не на шутку. Словно иссушающая лавина воздуха, бездушный ветер пустыни, несущий лишь жар, колкий песок и смерть… Я с трудом устояла на ногах, чувствуя, что виски сжимаются, словно от металлического обруча, а из легких вымыла воздух горячая волна.
Сказать, что мне стало не хорошо – ничего не сказать… Я и так была не в лучшей форме после всего произошедшего, а теперь мне показалось, что желтый взгляд Зэлдара испепелит меня заживо прямо на этом месте. Грудь жгло невозможностью дышать, был ли это снова приступ, я так и не поняла. Я словно большая рыба открыла рот в попытке ухватить хоть немного живительного кислорода, одновременно хватаясь за голову, раздираемую крошечными взрывами внутри.
Ноги мои ослабли, внутри тела, казалось, все сжалось и скрутилось до невыносимости, приступ тошноты вплотную подкатил к горлу. Без сомнений, это не окончилось бы ничем хорошим для дорогого, но монотонно темного покрытия комнаты дальтерийца, но… внезапно все прекратилось. Приступ стих так же неожиданно, как и начался, оставляя после себя послевкусие усталости и сотрясенных мозгов. Этот гад так и не сдвинулся с места, не произнёс и звука. Клянусь, где-то в глубине темноты, скрытой за маской, расцвела кривая улыбка. Я вдруг осознала со всей очевидностью, что для этого человека не составит труда довести начатое до конца, испытывая при этом напрочь лишенное эмоций равнодушие.
Пожалуй, все слухи, которые о нем ходили, явились чистой правдой. Это безжалостная машина, не идущая на компромиссы и не знающая сочувствия, оставляющая лишь пепел позади себя. Бесполезно… Все бесполезно… Лидером темной нации мог стать только такой, не ведающий сочувствия и жалости, обладающий несгибаемым смертоносным стержнем внутри человек. Кто я на его фоне?.. Мышь, путающаяся под ногами, посмевшая нарушить покой. Мышь, над которой медленно, но верно захлопываются зубья мышеловки.
Я сделала шаг назад, чуть не упав на ступенях. Аккуратно спустилась, шаг за шагом, держась за небольшие столбы по краям лестницы. Внезапно накатило равнодушие и какая-то ничем не прикрытая пустота. Тело ныло и снова требовало отдыха, голова раскалывалась как переспелый арбуз.
Я не придумала ничего лучше, как прилечь прямо на пол, в том месте, куда меня свалили в первый раз. А что? Мне ясно показали, что я ничто, мусор, случайно занесённый внутрь боевого гиганта. Наверное, надо сказать спасибо, что не бросили в общую тюрьму, где содержатся военные заключенные разных рас, из которых ещё можно выбить полезную информацию. От меня бы там, вероятно, вскоре не осталось и мокрого места.
Голова пульсировала, то ли от жажды, то ли от потрясения, перед глазами бежали разноцветные круги в кромешной темноте. С верхнего этажа не раздавалось