зубы и пытались отпрыгнуть от солнечных бликов, пробивавшихся сквозь листву… Вот такая у нас братва.
Как обычно всем было на все плевать. Анархия рулила нашей бандой. В дозоре никто не стоял. Заходи кто хочет – мочи кого хочешь! Поэтому никто не удивился, когда кусты расступились, и оттуда нетвердой походкой вышел дядя Саня – мой любимый крепко пьющий полицейский средних лет. А что еще делать человеку на пенсии? Заливать за воротник и наслаждаться Лаурой Лион. Виртуальной порно-звездой на все времена… Дядя Саня был не в лучшем виде. Закопченый залитый кровью скафандр. Покореженный гермошлем. Раструб лучемета неуверенно свисал с его плеча. Как будто он вылез из какой-то беспредельной адской секи… На удивление живой.
Мы его узнали, обрадовались и пригласили к столу. На завтрак у нас оказались тюбики с селедкой, ветчиной и салатом оливье. Эх… Дядя Саня был бледно-розовый коп… Однажды он чуть не продал меня монахам с Бетельгейзе за мешок алмазов… Но это же был мешок! Кто устоит против мешка? Наверное… Никто… В остальном он был неплохой мужик. Одно время он даже пытался подкатить колеса к моей маме. Но увы… Бравый полицейский получил пинка под зад. Ну может, не пинка… Взрослые дамы отшивают по-цивильному. Мало-ли, как судьба повернется… Пошлешь кого-то, а потом вдруг бац – он великий спинальный хирург. Последний, оставшийся в живых. А у тебя опухоль позвоночника. Или что-нибудь в этом роде… Вот поэтому матерые тетки посылают мужчин так четко, что им даже кажется, что их не послали… А отправили в клевое место. И женщина туда сейчас подойдет. В бикини цвета мокрый асфальт. Или вообще без ничего…
Мы стояли лагерем в нескольких километрах от космопорта Пулково. Или от того, что от него осталось после ста лет апокалипсиса. Ночью в той стороне стреляли. Небо озаряли яркие всполохи. Это не было странным… Мало ли… Какая-нибудь банда мародеров решила поживиться муниципальным добром. А полицейские отряды защищали космопорт. Нам это было даже удобно… Оставалось подождать, пока они поубивают друг друга, а потом прийти и допинать тех, кто победил. Дядя Саня видно шел оттуда. И случайно нарвался на нас. Полицейский удивился, но конечно обрадовался «своей чернушке». Он меня так вечно называл. Не знаю почему… Может потому, что я вся такая офигенная брюнетка? С космической задницей… И странным именем… Где-то Там. Наверное, задницей я напоминала дяде Сане мою мать. У нее там тоже было все окей… И от этого суровый питерский легавый привязался ко мне еще сильнее. Как отец, которого я не знала… Никогда.
Матерый полицейский выпил два стакана доброго виски, закусил селедкой из тюбика, затянулся сигаретой и сказал:
– Такие дела, чернушка… Хрен поймешь, что происходит в этом мире.
– А что происходит, дядя Саня?
– Какие-то уроды накрыли обсерваторию под Петергофом. Перемочили всю охрану… Всех бывалых пацанов. Потом они выдрали из генератора анти-поля цифровое табло, спалили там все и смылись.
– А камеры наблюдения?