Следом вошла привлекательная женщина, мама Чарли. Она крашеная блондинка, волосы до плеч. А затем и сам Чарли, в той одежде, что была на фото. Он мило улыбался и выглядел просто… очаровательно.
Пока все обнимались, я стояла позади. Моника подошла к Чарли и чмокнула в губы, будто они не ругались. Он тут же обратил внимание на меня, и я с улыбкой пожала плечами. Чарли подошел ко мне и обнял. Моника сначала опешила, но потом выдавила улыбку.
– Красиво выглядишь, – шепнул он мне на ухо. Его серо-карие глаза засияли.
– Спасибо, ты тоже.
– А это Хейзел, я так понимаю? – спросил Артур. – Приятно, наконец, с тобой познакомиться. Я Артур.
– Здравствуйте, мне тоже очень приятно, – пожали мы друг другу руки.
– Дэвид, она такая красавица! – воскликнула жена Артура. Моника в этот момент подошла к Чарли и нервно взяла его под руку. Он сцепил челюсть, и у него заиграли желваки. – Я Эрика, – поцеловала она меня в обе щеки.
– Приятно с Вами познакомиться! У Вас очень красивые туфли, – улыбнулась я. На ней были черные туфли от Джимми Чу.
– Ох, спасибо, Хейзел. Я обожаю туфли.
– Я тоже. Только мои не настолько дорогие, – выпалила я, и все на секунду замолчали. А потом Эрика рассмеялась, и остальные ее поддержали. А я неловко улыбалась.
Мы прошли к столу и заняли свои места. Отцы сели во главе стола на разных концах. Рядом со мной Чарли, чему я была сильно удивлена, ведь он должен сидеть с Моникой. Было понятно, что он не хотел этого. Напротив него сидела моя сестра, а рядом с ней Трэйси и Эрика. Раньше их было равное количество, теперь появился один лишний.
Во время ужина семья Чарли расспрашивала о моей жизни до Майами. Папа хвалил меня при всех, говорил, какая я молодец, что закончила школу с отличием.
– Когда я всерьез занялась искусством, маме не очень понравилось это. Она сказала, что сейчас я должна думать об учебе, а потом обо всем остальном. Я стала усерднее заниматься, чтобы мама разрешила мне рисовать. И вот, когда я стала прилежной ученицей, она купила мне кисти и краски.
– Нужно бороться, для того чтобы получить желаемое, – подытожил Чарли. Я посмотрела на него и улыбнулась, он улыбнулся в ответ.
Затем я бросила взгляд на Монику, она сидела поникшая, возила вилкой по тарелке. Мы все пили вино, и только она пила воду. Этим она хотела показать, что она лучше, чем кто-то о ней мог подумать. Но никто ее не хвалил, и никто о ней не говорил.
– Кстати, Лэнс получил по башке за то, что назвал меня придурком, – прошептал мне Чарли, и я еле сдержала смех.
Когда подали десерт, Леклеры восхитились.
– Хейзел приготовила, – с гордостью произнес отец.
– Очень вкусно, – улыбнулся Артур.
– Спасибо. Моника мне помогла. Она вообще все время помогает мне готовить, без нее было бы не так весело и не так вкусно, – подбадривающе улыбнулась я ей.
Она подняла глаза, и уголок ее губ приподнялся. Почему мне ее так жаль? Если бы я могла, я бы обняла ее прямо сейчас.
– Моника мне почти как дочь. Какой же чудесный союз получится между Монро и Леклерами. Мой