Рекламное бремя. Альбина Снежинская

поношенная, – выглянул из-за спины Сергея капитан.

      – Что вы, – произнесла Мадлен, – она новая, от Пьера Кардена, близкие друзья его ласково Петрушей зовут. Эта сумочка моя любимая, эксклюзив, сделана в единственном экземпляре.

      – Вы знакомы с таким знаменитым Кутюрье? – к любезности сержанта прибавилась заинтересованность.

      – Знакома много лет.

      – А как выглядит ваша сумочка?

      – У меня фото в телефоне есть, посмотрите. Да, на ручке еще повязан платок с брошью, эти вещи от Гуччи и Ковали.

      – Что вам ковали? – опять встрял капитан.

      – Это фамилии такие, итальянские, – недоуменно ответила женщина.

      – Неужели те самые? – решил сгладить бестактность начальника Сергей Удачный. Простите, здесь так шумно, мы не расслышали. Пройдемте лучше в кабинет шефа, – и сержант поспешил увести пострадавшую подальше от завистливых глаз.

      – Располагайтесь, а я готов записывать дальше. Что было в сумочке?

      – Обычные дамские безделушки: косметика, духи, кстати, мои любимые, от Живанши, в фарфоровом флакончике династии Дзинь, – Мадлен Ивановна готова была расплакаться.

      Что-то говорило сержанту, что, возможно, он поймал удачу за хвост, или вернее за сумочку, а чтобы непостоянная фортуна не покинула его, он для страховки плотно прикрыл дверь и, немного подумав, захлопнул окно.

      – Надеюсь, пузырек не очень дорогой? – спросил сержант, надеясь как раз на обратное.

      – То, что он стоит пятьсот тысяч, меня волнует в последнюю очередь…

      – Пятьсот чего? – поперхнулся Сергей.

      – Долларов. Но дело не в деньгах – это приятное и дорогое напоминание о моей любимой прабабушке: флакон ей подарил последний китайский император, и это все, что осталось мне от уникальной женщины в наследство.