дальше к замку. Они ехали так несколько минут, затаив дыхание и ожидая, что вот – вот их, настигнут, и разорвут в клочья сотни этих огромных зверей в тонкой, но непробиваемой для обычных автоматов броне. Снова хлынул дождь, и небо, казалось, не собиралось больше показываться никогда, оставив землю людям с тьмой их сердец и без света солнца, которое отныне предназначалось лишь веселым крикам птиц. Из-за очередного поворота их глазам открылся Олеський замок. Небольшой, угрюмый и воинственный, он внушал доверие, несмотря на возраст. Его стены, выстроенные на краю холма, подпирали каменные опоры. На облезлой стене, которая как старый боевой и подлатанный танк, почти лишилась краски, виднелось черное окно, вдавленное в толстые двухметровые стены. Коричневая, выцветшая черепица крыши переливалась от поселившихся на ней лишайников. То – там, то – здесь на ней вылезли разного размера дымоходы, которые противились ветрам как часовые на мачтах военного корабля. Они, казалось, вечно ждут своих врагов, не зная отдыха. Они были живыми и старыми, упрямыми и зоркими, надежными и опытными.
Дорога пошла по кругу и резко вверх, намекая на последние метры до въезда. С этой стороны, взору людей открылся замок. Он начал рассеивать надежды на защиту множеством окон, и больше походил на жилой дом. Видимо в древности замок окружал еще и высокий мур, но сейчас здесь были эти смешные для военного времени окна посреди пятнистой стены, которая не давала однозначного ответа об ее родном цвете. Дилемму между серым и желтым просто нельзя было решить без учебника истории. Оставалась надежда, что двухметровую высоту эти псы преодолеть не смогут или, что удастся забаррикадироваться. Капитан немного беспокоился об этом, и перед его глазами уже мелькали картины, как разъяренные существа метаются из комнаты в комнату, забирая его беззащитных людей одного за другим, а они лишь кричат потому, что у них нет даже патронов. Но долго думать об этом не было ни времени, ни желания, ни смысла. И Горейко, отмахнувшись от своего воображения, заставил мозг думать о мелочах.
Они подъехали к тяжелым воротам, за которыми очевидно был небольшой двор и это радовало, потому, что можно было спрятать несколько машин.
– Не глушить! – проорал капитан в общий канал всем водителям.
Он выскочил из Тойоты и помчался к воротам. Он пытался двигаться как можно резвее, но ноги засиделись, и он смешно шлепал по бруковке. Массивную ручку он рванул на себя раз пять, но маленькая дверь не поддалась потому, что была заперта со двора.
– Дигир, ко мне! – Дигир, то есть сержант Дигиров, был единственным спецназовцем, который был не занят делом, и его можно было использовать – полезай туда и открывай, я тебя подсажу.
Омоновец резво метнулся на ту сторону, и послышались щелчки тяжелого дверного затвора. Ворота раздались в стороны, но не спешили открываться потому, что их кованые завесы, вкрученные в дубовые столбы, попросту не держали ворота на весу. Совместными усилиями ворота растащили, и машины кое – как влетели во двор, все проходило в