разделить всех философов на материалистов, идеалистов и дуалистов. И в целом такое деление вполне правомерно, когда пытаются, например, выявить круг наиболее часто обсуждаемых в философии проблем или если ставится задача лучше понять историю философии, преемственность тех или иных философских идей, школ, направлений.
В то же время следует помнить об ограниченности любой схематизации, чтобы не закрывать возможность для появления и существования и других взглядов, которые могут открыть новый ракурс ви́дения проблемы или вообще сформулировать новую, не менее важную постановку вопроса. История знает немало примеров подобного рода, когда предлагалось посмотреть на то же самое с другой, необычной или самой неожиданной стороны, а в итоге получались открытия, которые были бы невозможны с позиции прежних представлений. Смена геоцентрических взглядов на гелиоцентрические, появление теории относительности, доклад Римскому клубу «Пределы роста» и многое другое стали возможны только благодаря нетрадиционному, неординарному взгляду на то, что для многих уже давно стало привычным, устоявшимся, само собой разумеющимся. Данные примеры только подтверждают ту мысль, что в научном познании (а уж в философии тем более) нужно с известной долей осторожности относиться к «жестким», однозначным формулировкам, ибо это нередко ведет к укреплению заблуждений, а в конечном счете – к застою и догматизму.
В ответах на вопрос о познаваемости мира среди философов также обнаруживаются разные подходы, где выделяются две крайние позиции. Одна из них получила название гносеологического оптимизма, в соответствии с которой считается, что познавательные возможности человека в принципе не ограничены, и он рано или поздно сумеет открыть интересующие его законы природы и общества, раскрыть суть вещей и установить истинную картину мира. В этом контексте следует назвать Г. В. Гегеля, К. Маркса и многочисленных сторонников его учения.
Другую позицию занимают агностики (от греч. a – отрицание и gnosis – знание), полагающие, что полное (или даже частичное) познание мира, сущности вещей и явлений в принципе невозможно. Такие взгляды наиболее характерны для Д. Юма. Как правило, сюда причисляют и И. Канта, что является спорным, вызывающим дискуссию в философской среде.
Сопоставляя и оценивая ту и другую позиции, следует принять во внимание, что познание, тем более философское, – сложнейший процесс, в ходе которого важную роль играет сомнение. Оно не только правомерно, но и является необходимым элементом любого творчески ориентированного познания. Более того, если философские рассуждения лишены всякого сомнения, а некритически воспринимаемое прошлое и консервативная приверженность некогда усвоенным канонам становятся нормой – это верный путь к догматизму, застою и деградации.
На это обратили внимание уже античные мыслители Пиррон из Эллады, Аркесилай, Секст Эмпирик и др., основатели скептицизма–