Где я, что я... Но я и сам так решил, Кент. Посмотри на меня. Мне уже двадцать четыре. Как и тебе, кстати. И Роджеру тому же... Пора бы и остепениться. Надо же меру знать. Семья, дети... Жизнь коротка, Кент. А мне в мои двадцать четыре и оглянуться-то не на что. Ты так не думаешь?
Кент не ответил. Молча, без тоста подняв рюмку, он залпом опорожнил ее и вернул обратно на стол. Бесспорно, в словах Пита был определенный резон. Если бы не одно «но»... Если бы он не произносил сейчас заранее отрепетированных чужих реплик. Кент прекрасно чувствовал эту фальшь. Пит никогда не был хорошим актером.
– Где сейчас Разгуляй? – гость решил сменить тему разговора.
– Ты меня спрашиваешь? – Следуя примеру Кента, Пит тоже «приговорил» свою порцию водки и грустно усмехнулся. – Я в первую очередь хотел бы знать это. Разгуляй – мой свидетель. До свадьбы неделя, а я вообще не уверен, объявится ли он в поле моего зрения. Оля нервничает по этому поводу... Да и я тоже.
– Чем он хоть занимается сейчас?
Алкоголь уже начал оказывать свое дурманящее воздействие, и Кент откинулся на спинку стула. Пристроил во рту сигарету. Закурил. Пит толкнул пепельницу в направлении гостя.
– Да ничем он не занимается толком. Уже год, как не занимается, Кент. Бухает только, ну и, бывает, рубит капусту по-легкому, если фарт на его стороне. Повезет – хорошо, а нет, так и не надо вроде как. Недавно я слышал, он какую-то мутку в казино «Золотой Скарабей» замастырил. Так все дело кончилось тем, что Разгуляй только мосты навел, а затем всю тему на Шкета спихнул. А сам... Канул в небытие. Паразитирует, короче, по полной программе... Оплакивает Маринкину смерть.
– Да, я слышал об этом тоже от Роджера, – Кент глубоко затянулся и выпустил дым в направлении открытой форточки. – Но что там конкретно произошло? Как она утонула? Родж сказал, ты был там.
– Был, – Пит вновь сдвинул стопки и одним движением наполнил обе сразу. – Я был с Разгуляем, и Громила был. Несчастный случай, в общем-то, вышел. Причем по глупости. По Маринкиной в первую очередь. Но Разгуляй винит себя в ее смерти.
– Почему?
– Мы поплыли на лодке. Щуку острогой били. Втроем. Я, Разгуляй и Громила. Ну, прошлым летом дело было... – Пит вспоминал о происшедшем с явной неохотой. – А Маринка с Галкой на берегу отвисали. Костер они там жгли, что ли? Подробностей я не помню. Только потом она в реку ринулась. Ну, Маринка... И к нам поплыла. Кричала что-то, руками размахивала. А расстояние не учла. Да и плавала она, честно говоря, хреново, Кент. Короче, выдохлась на полпути и тонуть начала, ясный перец. Разгуляй с лодки сиганул и к ней, – Пит помолчал немного. – У него, как назло, ноги свело судорогой. Обе. Он сам топором и пошел под воду... Громила пока лодку развернул, пока туда-сюда... Короче, опоздали мы с ним. То есть к Разгуляю успели. Я его сам за волосы тянул. А до Маринки не доплыли. Нырял потом и я, и Громила... Только все без толку. Даже не нашли. Ее только через месяц кто-то из рыбаков сетью поднял. Километрах в трехстах от того места, где... А, ладно! Чего уж говорить теперь? Давай помянем ее, если хочешь, Кент. Ты ж на похоронах не был... Хорошая была девчонка. В рекламе снималась. Ты не видел?
–