на запад к Трансильвании. Эта группа называлась «черные угры» в «Повести временных лет». В конце концов обе группы объединились, установив свой контроль над регионом Среднего Дуная и Тисы, то есть на территории сегодняшней Венгрии (около 899 г.) 24.
Оккупация Венгрии мадьярами стала судьбоносным событием в истории славян, из которых три группы – западная, восточная и южная – теперь оказались частично отделенными друг от друга мадьярским клином. Непосредственным результатом мадьярского вторжения было падение королевства Великой Моравии. Его большая часть была оккупирована мадьярами. Белая Хорватия, то есть Галиция, присягнула в верности Олегу. В повествовании летописца о походе Олега в 907 г. против Константинополя как хорваты, так и их соседи дулебы (в регионе Волыни) упоминаются среди русских племен, участвовавших в кампании. Для Олега наиболее важным результатом мадьярской миграции было то, что весь днепровский речной путь от Киева до Черного моря оказался теперь в его распоряжении. В поздних источниках остров Св. Григория (Хортица) на Днепре, ниже порогов, и остров Св. Этерия (Березань) в днепровском устье упоминаются как главные стоянки русских купцов на пути к Константинополю. Предположительно плавбазы на обоих островах были основаны Олегом сразу после ухода мадьяр.
В перечне русских племен, принявших участие в кампании Олега в 907 г., мы также находим имя тиверцев, чьи поселения были в устье Днестра. Возможно, они были завоеваны Олегом в водной экспедиции, начавшейся из Березани. Однако войска Олега могли также достичь тиверцев с севера, высадившись вдоль Днестра из Галиции.
Обратимся теперь к походу Олега 907 г. Согласно «Повести временных лет», это была комбинация кавалерийского рейда через Булгарию и морской операции. В последней, как говорят, участвовало две тысячи лодок. Русские достигли Константинополя одновременно с суши и с моря, и окраины имперской столицы были безжалостно разграблены. Греки преградили доступ к внутренней части Константинополя – Золотому Рогу – цепями, но, по истории летописца, Олег приказал поставить лодки на колеса и таким образом по крайней мере часть русской эскадры добралась посуху к расположенным выше богатствам Золотого Рога. Греки запросили мира, согласившись платить дань и заключить торговый союз, выгодный для русских. Перед отходом от Константинополя Олег, согласно преданию, водрузил свой щит на ворота города.
Прямого упоминания об этой кампании в византийских источниках нет, и многие историки выражают сомнение относительно подлинности русского повествования. Среди тех, кто отказывается принять его, немецкий ученый Герхард Лэр и бельгийский специалист в области византинистики Анри Грегуар25. Однако большинство исследователей как русской, так и византийской истории все же рассматривают жизнеописание «Повесть временных лет» в целом как достоверное. Византинист Георгий Острогорский подверг воззрения Грегуара детальной критике26, убедительность которой