адресуют речь, что позволяет перейти от интериоризированной рефлексии (интеллектуального порядка) к отношенческому контакту (эмоционального порядка). Так, например, если я хочу нечто сказать о моем соседе, я не говорю: «я полагаю, что Жан немного …», но я открыто к нему обращаюсь. То же самое происходит в том случае, если я накопил претензии к умершему отцу: я его представляю сидящим напротив меня (например, на пустом стуле) и говорю ему «прямо в лицо»: «Папа, я никогда не осмеливался тебе сказать, что…». В случае групповой терапии участников могут попросить сопоставить их видение с видением заинтересованного лица, чтобы изгнать постоянную изощренную игру проекциями, которыми мы бессознательно себя окружаем. Такое сопоставление позволяет избежать того, что я упрекаю своего ближнего …за свои собственные проекции на него. Например: «У меня ощущение, что ты меня не слушаешь!»
Я остановился только не некоторых примерах, потому что в действительности каждый терапевт может постоянно придумывать новые техники, изобретать варианты и их оригинальные комбинации.
В этом смысле совершенно справедливо утверждение, что каждый гештальтист работает собой: тем, кем он является, а также тем, что он умеет, в своем собственном стиле сообразно со своей индивидуальной способностью к творчеству.
Гештальт – терапия нашего времени
Гештальт стал новой парадигмой (способом мышления, совокупностью верований), которая развеяла миф о всемогуществе мысли и науки.
«Идея о всецело рациональном человеке является совершенно иррациональной»
Холодная сциентистская объективность XIX века (породившая психоанализ) продемонстрировала свои пределы (включая науки, которые считаются «точными»).
Теория хаоса открыла бесконечно сложные миры фракталов, в которых все является вопросом шкалы. Характеристики объекта изменяются в зависимости от удаленности наблюдателя. Так, например, невозможно «объективно» измерить длину берегов Ла Манша: по мере нашего приближения … они оказываются все длиннее и длиннее вследствие того, что непрерывно появляются новые расщелины, и длина стремится к бесконечности! Как и предсказывал Гештальт: точка зрения моделирует формы.
У каждого своя правда. Субъективность позволяет субъекту «населять» объект, придавая ему жизнь. После отошедшей в прошлое объективности, наступает черед давным-давно минувшей субъективности!
На сегодняшний день совершенно ясно, что:
• интуитивный синтез нередко предшествует рациональному анализу,
• уяснение искомой цели разъясняет больше, чем понимание минувших причин,
• оптимистический финализм «для чего» одерживает победу над пессимистическим каузализмом «почему»,
• творческая поэзия жизни (от греческого poiein – «создавать») сменяет «математическую» и стереотипную жесткость материи (от греческого mathema – «что уже было написано»).
Итак,