сидели и отогревались у них. Под ледовым щитом, оказывается, гигантская система пещер! Такое царство – нам и не снилось. И они там живут.
– Как троглодиты?
– Ты что! Культурный народ, техника прекрасная. Электричество, радио. Искусство…
– Но они же не там зародились?
– Нет. Сейчас учёные считают, что их вытеснили из Южной Африки или из Индии более воинственные племена.
– Вот как! Предпочли отплыть на погибель, в неизвестность, в холод, чем идти в рабство?
– Выходит так. И землю нашли, и сумели выжить. Что интересно, и семена растений вывезли.
– И долго они там?
– По их собственным хроникам, почти шесть тысяч лет.
– И за такое время не выродились?
– Нет. Гены, видимо, хорошие.
– А сколько их?
– Около тридцати четырёх миллионов.
– Вот находка! Подарок Земле.
– Да, Слава, именно. Хороший подарок.
– Артур, а как случилось, что их до сих пор не засекли? Ты говоришь, радио у них?
– У них хитрая система экранирования. Они же знали о нас! Ловили передачи. Но они прятались. Не доверяли. Знали про мировые войны.
– А сейчас?
– Сейчас оттаивают. Сейчас ты их встретишь где угодно.
– А какой у них язык?
– Очень своеобразный. Специалисты находят отдельные корни индийские, что-то из суахили…
– А общественное устройство?
– Правление монархическое. Но и жрецы, и советы старейшин…
Лужи на дороге кончились. Но мы продолжали идти пешком – разговор увлёк обоих.
– У них разные страны?
– Нет, государство одно. Империя.
– Объединились… И правильно. Мне всегда казалось, что постепенно вся Земля объединится. Через тысячу лет или раньше. Один народ, один язык и никаких отдельных государств. По Ефремову.
– Мне тоже так кажется. Но с государствами – сложно. Например, руководство какой-нибудь Андорры ни за что не согласится войти в состав Испании или Франции, а самим остаться в тех же дворцах, в том же комфорте – но не королями или президентами, а всего лишь губернаторами. Удивительно, как наша империя собралась.
– Нужен был Арсентьев…
Лес редел, расступался. Показались городские здания.
– Артур, а какой у нас сейчас общественный строй? Царь на троне – это понятно. А экономические отношения?
– А сам как думаешь?
– Затрудняюсь сказать. Похоже, не совсем то, что в моей прежней жизни.
– Не то. Страна меняется, жизнь меняется. А как это назвать… Суди, Слава, хотя бы по своему дому.
– Пожалуй, у капиталиста я бы такую хоромину не получил.
– Ты прав, капиталист – не альтруист.
– И общественная мораль подтянулась. Даже у предпринимателей. Рекламы на улице гораздо меньше, чем в моё время.
– А сейчас реклама только заслуженная. Признак качества. Разрешение на рекламу выдаёт инспекция Совета Экономики. Очень закрытая организация. Впрямую с производителями и распространителями не