вздрогнул, замедлил шаг и осторожно выглянул из-за угла.
– Дорогой, я понимаю, что ты расстроен, но уже все решено, – незнакомая женщина успокаивала Лукаса и со всей нежностью гладила его по спине.
– Я люблю рисовать.
– Мы все это знаем, Лукас. Ты говорил это тысячу раз, – мужчина за тем же столом рассеянно читал газету, не углубляясь в разговор.
– Но я правда люблю рисовать!
– Лукас, хватит, – женщина повысила голос и осторожно огляделась. – Хорошо, что ты еще питаешься нормально. Такими темпами придется экономить даже на пудинге!
Выдох. Пациент в надежных руках и ни на кого не кинется с кулаками. Кристофер пробежался через комнату и приземлился рядом с Дэвидом, по привычке разворачивая стул задом наперед.
– Кто это?
– Родители, – буркнул Ривз и глянул в стороны посетителей. – Они приезжают два раза в месяц, делают вид, что переживают за сына, угощают его печеньем и пропадают.
– Почему они вам не нравятся?
– Только посмотри на них. По мне так показательные выступления, только не понимаю, для кого.
– Зато они не бросили его, как… – Крис сразу замолчал, когда понял, что чуть не сказал лишнего, но Ривз уже вознаградил его жестоким, холодным взглядом. – Простите, не подумал.
– Моя семья хотя бы не притворялась. Родители Лукаса ненавидят сына. Они винят его во всех бедах: проблемы в личной жизни, долги по счетам больницы, даже сломанная машина.
– Хорошо, что он этого не понимает.
– С чего ты это взял?
– Вы мне сами на днях сказали, что он – шизофреник, которого не стоит слушать! – Крис постарался передразнить голос Ривза, что последнему совершенно не понравилось.
– И где связь? То, что он несет всякую ерунду не означает, что шарики в голове совсем не крутятся. Слушать и правда нечего. А вот посочувствовать мог бы.
– Хочу рисовать! – громко прокричал Лукас, и Крис вздрогнул. Последняя встреча с этим пареньком отдавалась пульсацией на шее. На зов тут же поспешили санитары и окружили крохотный столик, словно за ним раздавали премию.
– Изверги. Даже кисточки отобрали, – буркнул Ривз, перелистывая книгу на несколько страниц назад. Кажется, за разговором он упустил сюжетную нить.
– Разве это не собственность больницы? – Крис оглядел комнату, в очередной раз поражаясь, как много предметов она вмещала в себя.
– Смешной ты, оболтус. Это дары предыдущих пациентов, – Дэвид отложил книгу и кряхтя развернулся в кресле. – Скрипка осталась от Эммы, бедняжка совсем умом тронулась. Она играла ночами напролет, и никто не мог ее утихомирить. В тот год я так не высыпался! Никогда не встречал людей более безумных, чем она. – Ривз перевел взгляд и ткнул пальцем на полки в конце комнаты. – Вот домики от Мака. Он лепил из глины целые здания, даже театр мог сотворить, а потом кухарки обжигали поделки в печи. Делали это неумело, и домики становились черными, как уголь. Зато теперь статуэтки расставлены по всей