в карете… со святым отцом… Вы еще дали платок. Он у меня в рукаве! Посмотрите сами!.. Пожалуйста, вспомните! Умоляю!
Услыхав слова странной девушки, Помпадур замерла на месте. Некоторое время она не могла понять, о чем идет речь, но внезапно события той необычной встречи всплыли у нее в памяти.
Она подошла к молодой особе и, внимательно посмотрев на нее, вдруг произнесла:
– Отпустите ее!.. Слышите? Я приказываю! Немедленно оставьте девушку в покое.
Гвардейцы вопросительно посмотрели на короля, ибо не знали, что им предпринять.
– Маркиза приказала отпустить, – буркнул Луи, помрачнев, – исполняйте!
Людовик был недоволен решением фаворитки, но не посмел открыто заявить ей об этом. С недавних пор решительная возлюбленная стала для него не просто усладой его ночей и близким другом, но и поверенным лицом, а точнее, советником во всех делах. Жанна-Антуанетта определяла направление внутренней и внешней политики, свергая и назначая министров по собственному желанию.
Освободившись от стальной хватки солдат, Лили ловким движением вынула из рукава белый платок и протянула его маркизе. Та развернула его и… засмеялась, игриво посмотрев на девушку.
– Ваше Величество, – обратилась маркиза к королю, – ручаюсь, что перед вами стоит невинное дитя. Она не могла участвовать в заговоре против вас. Сжальтесь над ней и отпустите. Я совершенно уверена, что она не собиралась причинить вам вред. По крайней мере, осознанно.
– Но она укусила нас! – возмутился король. – Она причинила нам вред!
– Поверьте, молодая особа всего лишь защищала свою честь, ибо она… не могла стать вашей любовницей.
– Это еще почему? – запальчиво воскликнул король и тут же осекся, поймав на себе красноречивый взгляд маркизы.
– Потому что… она – мужчина! – лукаво заявила Жанна-Антуанетта и расхохоталась.
– Что???
С минуту Людовик и гвардейцы ошеломленно смотрели на Лию, как громом пораженные, не зная, что и думать. Наконец Его Величество пришел в себя и повторил вопрос:
– Что? Что вы сказали? Я не ослышался?
– Это так, Ваше Величество, – подтвердила слова своей покровительницы «девушка». – Меня зовут Шарль дʼЭон де Бомон. Так уж получилось, что мне частенько приходиться переодеваться в женское платье, ибо кредиторы порой изрядно надоедают мне, из-за чего и приходится разыгрывать настоящий спектакль. Моя должность и трактаты не приносят много денег, а карточные долги… их надо оплачивать. Женское платье – прекрасное прикрытие, вы же понимаете?
– Но в Версале нет ваших кредиторов, – насупился Людовик, уязвленный обманом подданного.
– Да, я знаю. Но это проделки моей подруги, Катрин де Рошфор. Она мастерица на различные розыгрыши.
– Как это мило, – лицо маркизы озарилось улыбкой, – вы не находите, Ваше Величество?
– Нисколько не мило, маркиза. Мы оскоблены! И требуем наказания за унижение!
– Ну сжальтесь,