Три подруги и полный замуж. А кто сказал, что для счастья нужно выходить замуж и проходить женские тренинги?
Однажды сходив на свидание вместо Зины, она познакомилась с Вадиком и переехала к нему в Санкт-Петербург.
Она не знала всех тех премудростей, которые знали Рита с Зиной. Не знала, что мужчин нужно проверять на Таро, раскошеливать и шокировать сообщениями. Не знала про натальные карты и расчеты совместимости. Она не проходила тренинги, мастер-классы и круги женской силы, чтобы стать привлекательней.
В её мире всё было просто. Вот есть она. И есть Вадик. Раз Вадик приходит ночевать домой – значит, всё хорошо. Если Вадику станет с ней плохо – то он прекратит ночевать дома. И тогда она снова будет жить одна, ни на что особо не рассчитывая и ни в ком не разочаровываясь.
А пока Вадик рядом, и ей очень хорошо от этого. Тепло, уютно.
До встречи с Вадиком она жила и завтракала на кухне одна, ей тоже было хорошо, но не уютно. А вот когда на маленькой кухне два человека, то сразу становится лучше. Так считала Шурочка.
Прожив сорок лет самостоятельно, без всякого Вадика, ей, конечно же, было непривычно менять распорядок жизни с учетом второго человека рядом. Но ей нравились эти перемены. Так называемый выход из зоны комфорта был для неё интересным опытом. Переезд, поиск новой работы, мужчина, о котором можно заботиться. Одной из главных задач для неё стало сделать Вадика счастливым.
Как? Например, с помощью блинчиков, которые она пекла, вставая пораньше. Ей казалось, что так и принято проявлять заботу о другом. Вот сейчас Вадик проснется от теплого сладкого аромата, а тут она со стопочкой блинов, в шелковом халате. Хочешь – на тебе блинчик. Хочешь – на тебе Шурочку. Хочешь – и то, и другое сразу.
Шурочка купила дорогущие тарелки для еды, тарелки, на которые ставят тарелки для еды. И салфетки, которые нужно класть под тарелки, на которые ставят тарелки для еды.
Не хватало лишь официанта с полотенцем через руку, который бы кивал Вадику, отодвигал ему стул и подливал горячий чай после каждого глотка.
Но то ли Вадик не шарил в сервировке стола, то ли просто не знал, какую выбрать вилочку из всего того набора, который выложила на стол Шурочка. Он смотрел на всю эту сервировку с таким же осуждающе-бессмысленным выражением лица, как кот, которого приучают ходить в лоток.
Поэтому Вадик чесал то, что чешут с утра мужчины, брал блинчик руками. Макал в вишневое варенье, капая на новую салфетку под тарелкой, на которую ставят тарелку для еды. Запихивая весь блинчик в рот, Вадик вытирал щетину, думая, то ли еще один блинчик съесть, то ли прижать Шурочку к кухонному столу. Хотя куда она денется, в отличие от блинчиков? Вадик доедал блины, уделывая весь стол липким вареньем, и убегал на работу в офис.
А Шурочка радостно хлопотала, чем бы его порадовать на ужин. Отстирывала щеткой залоснившиеся воротники его рубашек. И находила всё большую радость от обычных домашних дел, немного поостыв к поиску работу.
Дать – именно такой был главный принцип Шурочки. Дать вкусную еду, дать чистую выглаженную одежду, дать мужчине то, что ему нужно. Если Рита училась у коуча, как брать, то Шурочка училась интуитивно отдавать.
Косяк