переминались, испуганно перешептываясь. Глаза Эзры украдкой перебегали с лица на лицо. Но Соломон Кейн по-прежнему хмуро и не мигая смотрел на него. Это был взгляд большой хищной птицы, и старый Эзра понемногу утрачивал самообладание.
– Да-да! Конечно! – забормотал он торопливо. – Как нехорошо, ах, как нехорошо! Не пойму только, мне-то ты зачем об этом рассказываешь?
– Верно, Эзра, нехорошо и очень печально. А теперь слушай дальше. Страшный демон явился передо мной из теней, и мы бились, бились насмерть над телом растерзанной жертвы. Как мне удалось одержать над ним верх, я и сам не знаю. Долгим и тяжким был наш бой, но Силы добра и света были на моей стороне, и черное зло ада не могло против них выстоять.
Я возобладал над ним, и демон бежал от меня. Я погнался за ним, но не настиг. Однако прежде, нежели удариться в бегство, нечистый дух нашептал мне страшную правду…
Старый Эзра одичало смотрел на него и, казалось, съеживался прямо на глазах.
– Зачем… ты… мне это рассказываешь? – невнятно пробормотал он.
– Я вернулся в деревню и все рассказал людям, – продолжал Соломон Кейн. – Ибо я понял, что мне дарована власть навсегда освободить пустоши от заклятия. Идем с нами, Эзра!
– Куда?.. – выдохнул тот.
– НА ПУСТОШИ, К СГНИВШЕМУ ДУБУ!
Эзра пошатнулся, словно от удара. Потом издал бессвязный вопль и повернулся бежать.
Резким голосом Кейн отдал приказ, и двое крепких мужиков сейчас же поспешили вперед и перехватили беглеца. Вырвав из его иссохшей ладони кинжал, они заломили ему руки – и оба содрогнулись, прикоснувшись к его холодной и липкой, словно у мертвого, коже.
Кейн жестом велел им следовать за собой и двинулся по болотной дороге. Деревенские повалили следом, и те двое, что вели Эзру, с немалым трудом удерживали внешне хилого старика. Все дальше и дальше от домика уходили они, придерживаясь заросшей тропы, что вела с болот на холмы и далее на пустоши.
Солнце уже опускалось за западный край небес, и старый Эзра, тараща выпученные глаза, смотрел на него так, словно не мог наглядеться.
Посреди обширных торфяников высился громадный дуб, чем-то смахивавший на виселицу. У некогда мощного дерева напрочь истлела вся сердцевина ствола, осталась лишь догнивающая пустая оболочка. Здесь Соломон Кейн остановился.
Старый Эзра корчился в руках державших его и невнятно подвывал.
– Год с лишним назад, – сказал Соломон Кейн, – ты, Эзра, убоялся, как бы твой безумный кузен Гидеон не поведал людям о тех жестокостях, которые ты над ним совершал. Ты увел его из дому по той самой тропе, по которой мы только что сюда добрались. И здесь, под покровом ночи, ты убил его…
Эзра съежился еще пуще и зарычал:
– Это ложь!.. У тебя нет доказательств!..
Кейн подозвал к себе проворного юношу из числа деревенских и сказал ему несколько слов. Юноша живо вскарабкался на пустой остов дерева. Там, высоко наверху, он запустил руку в трещину и выгреб оттуда нечто. Он сбросил