по бездорожью, впрочем, она зависит от крепости проходимых льдов.
Двадцать седьмого января около часа дня пришли в Нагаевскую бухту, все время следуя по легкому льду. Стали кормой к причалу для приема пресной воды и сегодня, двадцать девятого числа, ранним утром вывели два судна, включая дизель-электроход «Енисей», хотя суда могли это сделать самостоятельно, не особенно напрягаясь. Ждем подхода двух пароходов для проводки в порт.
Навестил сестру Валю. Живут они в убогой маленькой лачуге – повернуться негде. К купленной за 700 рублей конуре они пристроили дом, просторный, шлаколитой, и уже почти закончили строительство, но появилась другая проблема: он почему-то сыреет, и сейчас ставят печь для обогрева, намереваясь просушить стены. Уже скоро будет два года, как они работают на этот дом, большей частью сами упираются, себя истязают, а за что – не знают. Валя в феврале идет в декрет – кого-то произведет на свет?
Походил по городу, и, несмотря на его неприглядное название, олицетворявшее собой в общественном сознании незавидное прошлое, он определенно нравится. Магазины побогаче наших, как тряпьем, так и продуктами. Надо же чем-то компенсировать жителям шестидесятую широту, да и двойной коэффициент на что-то тратить. Как ни странно выглядит, но сегодняшняя температура выше, чем во Владивостоке, всего-навсего —5 градусов. Один лишь, но крупный недостаток, кроме прошлого наследия: короткое лето и тепла маловато, да и купаться в воде северной части Охотского моря могут только отъявленные моржи. Зима в некоторой степени смахивает на нашу, может, даже комфортнее: снега много, а у нас ветер с морозом и бесснежье, хотя в иные годы и его хватает.
Что касается Магадана и широко известного ныне ГУЛАГа, то если раньше в основном обрывки информации доходили лишь на основании неопределенных слухов о позорных страницах нашей истории, официальные власти всячески замалчивали тот период, но уже были написаны произведения Евгении Гинзбург «Крутой маршрут», Александра Солженицына, Варлама Шаламова, Василия Гроссмана и многих других писателей, которые в своем большинстве стали диссидентами и издавались за границей. В Советском Союзе их произведения не печатались и издавались лишь в «самиздате», передавались из рук в руки и зачитывались до дыр. В случае обнаружения их владельцам и читателям грозила уголовная статья. Но в начале семидесятых годов о преступлениях сталинского режима мало кто знал, и вся информация тщательно утаивалась властями, хотя cо времени объявленной «десталинизации» прошло более пятнадцати лет. И что характерно, она постепенно заглохла, и стали снова появляться ее не вырванные с корнем ростки, как сорняки в огороде.
Вчера после полудня выводили одно судно. Долго к нему шли, а потом обратно к острову Завьялова в поисках подходящего места для якорной стоянки, и вот уже стоим в ожидании следующего парохода. За три дня провели