Красен слушал внимательно, кивал, и лицо его становилось все мрачней.
– Дума не поверит в пророчество. – Йера развел руками. – Дума не поверит и вашему рассказу. Чтобы надавить на чудотворов, нужны основания понадежней…
Даже Ветрен не поверит – у него иные цели, никакие планы эвакуации людей его не интересуют.
– Солгите. Подкупите десяток экспертов, которые напишут документ о несостоятельности новых аккумуляторных подстанций, они строились в спешке. А главное – приложите к докладу фото, во что превратился Магнитный. Их наверняка можно купить у десятка журналистов. Эти фото убедят Думу быстрей, чем любой документ, – после этого никто не станет интересоваться его подлинностью.
– Меня считают сумасшедшим… Мне не поверят… – покачал головой Йера.
– Судья, в данном случае паника лучше, чем ее отсутствие. Паника заразительна. Славлена слишком велика по сравнению с Хстовом, а там мы часто прибегаем к роспуску слухов… Не знаю, сработает ли это здесь.
– Но ведь кроме Северских земель есть и другие страны…
– Если эвакуация начнется у нас, она начнется по всему Обитаемому миру. Судья, мне не на кого больше уповать, только на вас. Вы, возможно, самый честный человек в Славлене…
Крапа не удовлетворился разговором с судьей. Будто пытался переложить свою ответственность на чужие плечи. Надо было доложить Хладану… Или Приору Тайничной башни.
Прежде чем направиться в Храст, он попросил шофера заехать в самую дорогую ресторацию Славлены – он приготовился к этой встрече заранее.
Шансонетка, увидев Крапу у входа, улыбнулась, прервала песню и шепнула что-то музыкантам. «Такая простая история любви»… Нет, Крапа не мог отдать Спаску на смерть. Ни ее, ни Желтого Линя, ни Дубравуша. Он дослушал песню с грустной улыбкой, заплатил распорядителю положенную мзду (чтобы тот отпустил девушку на несколько минут) и прошел в каморку музыкантов.
– Скажите, вы верите в мою порядочность? – спросил он, оказавшись наедине с девушкой.
– Пока у меня не было повода в ней усомниться, – улыбнулась та. Ах, как красиво и достойно она умела говорить!
– Вы понимаете, что между нами невозможны никакие отношения? Что я лишь любуюсь вами, но никогда не помыслю о большем?
Она не ответила, и улыбка ее потускнела.
– Я гожусь вам в отцы. Скажите, у вас есть… возлюбленный?
Она покачала головой.
– А близкие? У вас есть близкие?
– Мама, – ответила она растерянно.
– Возьмите и сделайте, как я скажу. Здесь два билета до Натана. На воскресенье. В понедельник вы, возможно, уже не сядете ни в один поезд. Здесь деньги, вы можете остановиться в самой лучшей гостинице в горах и ни в чем не знать нужды. Запаситесь продуктами, – возможно, деньги скоро потеряют свою ценность. И… поверьте, я не хочу ни подкупить вас, ни оскорбить. То, что вы поедете с мамой, должно убедить вас в моем… бескорыстии.
– Но…
– Не