ни о чем и извиняться не собирается. Дверь распахнулась, вошёл отец.
− Все здесь, − с порога начал он, за ним тихо следовала бабушка. Она коротко взглянула на внука и чуть поджала губы, − потому перед тем как мы пойдём туда, хочу услышать, что скажешь в своё оправдание!
− Абсолютно ничего, − пожал плечами, − у меня нет никаких комментариев.
− Тогда тебя, наверное, заинтересует, что мальчик жив, − подала голос Алессандра, чуть сжав локоть сына, который покрылся красными пятнами от злости. Наглость мгновенно выводила его из себя.
− Мне глубоко плевать жив он или мёртв, − честно признался Эрик, открыто глядя бабушке в глаза, − и если честно, было плевать даже в момент, когда мы оба летели с моста.
− Идиот, − зарычал Александр, − нельзя открыто демонстрировать силу! А если бы мальчишка запомнил что-нибудь?!
− То он бы не выжил, верно? – недобрая улыбка коснулась губ парня.
− Эрик! – угрожающее рычание, вокруг внушительной фигуры Александра сгустился тёмный туман.
Высокий мощный, ни грамма лишнего жира на тренированном теле. О возрасте напоминает только лёгкая седина в густых волосах. Александр специально старается выглядеть соответственно своему возрасту, но получается это довольно однобоко – кроме седины и небольших морщин на лбу, у него никаких признаков старения. В свои пятьдесят лет меняет любовниц как перчатки. На зависть своим бизнес партнёрам.
− Я сильный, пап, − развёл руками Эрик, будто это объясняло все, – и ещё даже не на пике. Я могу и хочу пользоваться этим!
Глоток виски приятно обжёг горло, а злость привычно кипела внутри. Он почти рычит. Как же надоел демонов поводок, правила и требования семейки, которая буквально выкручивает руки. Эрику плохо удавалось вписываться в правила и рамки, но никто не собирается их раздвигать. Ломают парня только сильнее. Александр давит авторитетом, запугивает и угрожает, но это больше не работает.
– Я тебя не боюсь. Давай заканчивать воспитательный момент и переходить к сути…
Отец не стал ждать окончания фразы и молниеносно оказался рядом. Сокрушительный удар ознаменовался тихим хрустом. Эрик соскользнул с кресла, держась за лицо, тихо захохотал – вот всегда так. Покровский старший, иначе не умеет и воспитательный приём у него один. Учитывая свою силу, бить маг старается аккуратно, но кажется, сломал сыну нос. В этот раз воспитание дало свои плоды – Эрик с горечью осознал, что иначе не будет никогда. Цена его свободы – смерть, ни больше, ни меньше.
− Не хами, − посоветовала Алессандра равнодушно, она села на столешницу рабочего стола и закурила, − и не зарывайся, потому что я, − выделила она местоимение, − сильнее всех в семье. И меня совершенно точно стоит бояться, в отличие от отходчивого и доброго, по своей сути, твоего отца.
− Ну да, доброго, как же, − скривился Эрик, поднимая разбитое лицо. Из носа течёт кровь, а в глазах пылает весёлая злость. Он, правда, больше не боится ни отца, ни боли. − Интересно, как же он стал миллиардером,