ей и проводить время так, как ей хочется, а не заглядывать в рот мужу и ждать его благосклонности. Она научилась подолгу гулять одна, записалась в бассейн и даже на лекцию по истории моды. Эти действия принесли облегчение, но не сблизили их, а только развели еще дальше.
Лето закончилось, вернулся Мишка и жизнь потекла в своём русле. Но что-то треснуло, надломилось в их отношениях с мужем, и теперь все дальше друг от друга расходились эти два осколка некогда одного целого. Как овраг при эрозии почв растет с каждым годом и становится глубже, так и они отдалялись друг от друга. Яна могла оставить Мишу с мужем и уехать одна по своим делам, или просто отправлялась пешком в торговый центр. Иногда брала с собой Мишу или подруг. И её отпустило.
Казалось, муж даже не заметил изменений. Никто не докучал и не требовал внимания.
Так пролетел год.
В это лето муж впервые не пришёл ночевать. Она проснулась среди ночи и поняла, что уснула, пока его ждала. И вот уже забрезжил рассвет – летом светает рано – а она всё так же одна. В телефоне раздавались длинные гудки, он не брал трубку. Яна написала смс и тут же получила ответ: «Буду завтра». То есть, с ним всё было нормально. Он просто не хотел домой. И разговаривать с ней не хотел.
Всё оставшееся до утра время она собирала его вещи. Решилась! Скидывала без разбора в икеевские синие сумки всё, что попадалось под руку и имело к нему отношение. Он же сам сделал выбор. Собирала вещи, пока не присела на краешек дивана и не отключилась. Сказалась усталость за неделю и нервное напряжение. Утром, наскоро приняв душ, она уехала к подруге, той самой Машке.
Была суббота, Машка встретила ее заспанной и всклокоченной, в вытянутой, но явно уютной пижаме. Повела Яну на кухню, поставила чайник. Пока он вскипал, слушала Янин рассказ, подперев руками подбородок. Заварила кофе прямо в кружках и сказала, что всё Яна сделала правильно. Раз он не поднял трубку, но так быстро написал, значит, это его осознанное решение.
– Даже видеть его не хочу, – прошептала Яна и, наконец, разревелась: сказалось напряжение последних двух лет. – Хорошо, что Мишка всего этого не знает.
– Если ты не будешь разводить сырость, то и не узнает, – спокойно сказала подруга. – Мишка у тебя смышлёный парень. Привыкнет и всё правильно воспримет со временем. А свекрушке звонила? – Заодно поинтересовалась она.
Самым главным злом в отношениях Яны и мужа Машка считала его мать, поэтому заочно ненавидела ту всеми фибрами души.
– Нет. Да и смысл? – Пожала плечами Яна. – Опять ушат помоев выльет.
– А вот и зря! – возмутилась Машка. – Не всё же ей тебя оскорблять! Вечно ты обо всех думаешь кроме себя самой. – И со злостью громыхнула чашкой о стол.
Машка злилась не просто так. Яна как-то рассказывала ей о непростом характере свекрови, о том, что Яну она так и не приняла, и изо всех сил старалась «открыть глаза своему мальчику» на его жену. Только вот на что открыть глаза, было не ясно. В этом она сама как-то