Хорошо?
– Иди. Все равно пока делать нечего, люди только днем в город пойдут.
Посад, который занимала сотня, находился между Толокняной и Гремячей башнями. Собственно туда я уже проводил Ждана, но если ему дали дом недалеко от ворот, то наш десяток располагался в середине, именно туда и повел нас Влад. Дом, в котором мне предстояло жить, находился прямо на окружной дороге, ведущей через весь посад рядом с церковью святого Георгия с расположенным рядом небольшим торгом. Купцы здесь торговали в основном хлебом, зерном, кормом для лошадей и дровами, а дабы город не нес убытков, с них регулярно собирали мыто целовальники при поддержке стрельцов. Влад сказал, что так было сделано специально, чтобы мы, дети боярские, не могли пользоваться привилегиями у купцов; в противовес этому дворяне занимаются тем же самым в городе на различных тóргах. Мне показалось, что жить рядом с таким местом весьма удобно: не надо далеко ходить за нужным товаром. А дом оказался, как и сказал Влад, большим: когда-то в нем жил небогатый купец, так что имелся даже просторный погреб, который, видимо, использовался раньше как склад, а также банька, располагавшаяся между избой и конюшней. Влад проводил нас во двор и позвал своего слугу:
– Никитка, иди сюда!
– Уже бегу господин, – сказал выбежавший во двор молодой холоп невысокого роста. – Вы рано вернулись. Что-нибудь случилось?
– Нет, все в порядке. Вот соседей к нам привел – Василия Дмитриевича и его слугу. Вместе жить будем, так что помоги им тут обустроиться.
– Не беспокойтесь, все сделаю. А какую комнату отвести для молодого господина?
– Правую, конечно, в левой-то мы живем. Ну ладно, мне на заставу пора, располагайся, – обратился ко мне Влад. – Вечером еще увидимся, тогда и поговорим.
– До вечера, – ответил я и попрощался со своим обретенным соседом.
После ухода Влада мы прошли в избу, которая была разделена надвое сенями и кухней с одной большой на весь дом печью. Пройдя в правую дверь, я оказался в помещении, освещенном светом, идущим из двух окон, которое теперь было моим, и сразу же увидел стол, стоящий напротив входа, покрытый пылью, скамьи, притороченные вдоль всех стен, изукрашенных узорами паутин, а в ближнем углу располагались какие-то мешки и седло, видимо, принадлежавшее моему соседу. Вошедший за мной Никитка извинился за беспорядок в комнате, сославшись на то, что использовалась она как склад, и начал выносить вещи. Я быстро понял, что оставшийся день пройдет в хлопотах: надо навести чистоту, разложить свои вещи, купить овса для лошадей, а то того, что мы с собой взяли, хватит только дня на два, и, конечно же, не забыть о собственном пропитании, хотя, судя по находящемуся поблизости торгу, это не должно стать проблемой. Смахнув пыль с ближней скамьи, я сел и еще раз оглядел наше новое жилище, подумав о том, что детство мое вольное кончилось, и теперь начинается взрослая жизнь, посвященная, согласно моему происхождению, ратной службе государю нашему. Никому не дано знать, что уготовила судьба, и вот я сидел и думал, куда заведет меня жизненная дорога: