надо рвом еще не был поднят и вереницы людей пешком и на подводах торопились под защиту города. Оба аппарата сделали вираж и облетели град по периметру кремля, чтобы камеры отсняли видео для банка данных, затем зависли над высоким деревянным теремом, украшенным резьбой.
– Митчелл, внимание! По описанию, да и по всем признакам, под нами ‒ дворец Великого князя. Посканируй лазером окна, что повыше, а я попробую прикрепить к нижнему окну аудиокнопку, – один аппарат поднялся чуть выше и стал методично просвечивать окна лучами, замаскированными под свет звезды, другой завис напротив самого нижнего окна, а из открывшейся дюзы вылетел маленький темный сгусток и прилип к прозрачному разноцветному стеклу.
Гридница Великого князя Владимирского
Срубленная из крепких дубовых бревен, имеющая высокий свод, она представляла довольно внушительное помещение. В центре стояли длинные массивные столы, где проходили застолья и пиры князя с дружиной и зваными гостями. Стены были увешаны оружием самого различного вида: перекрещенные мечи были закрыты круглыми и продолговатыми, заостренными внизу щитами; копья, сулицы, луки и колчаны со стрелами, а также различные топоры и секиры производили грозное впечатление на присутствующих. По периметру к стенам были приделаны широкие лавки, накрытые мягкими шкурами и коврами. На одной из них у окна сидел Юрий Всеволодович в шелковой, расшитой золотом рубахе, и темно-зеленых сафьяновых сапогах. Благородного вида, с аккуратно подстриженной бородкой, он не спеша гладил подбородок пальцами, увешанными золотыми перстнями с вкрапленными бриллиантами. Рядом сидел воевода Петр Ослядюкович, а напротив, за небольшим столиком, уставленном различными яствами, ‒ епископ Владимирский и Суздальский Симон.
– Владыка, почто ты уставился на окно, ты что, солнца никогда не видел? – обратился Юрий к священнику, – ты сам вызвал на разговор, а теперь он что тебе, не интересен?
– Да какая-то странная муха уселась с улицы на стекле, смотри, княже. Отродясь такой здоровенной не видел, – Симон показал посохом на окно и покачал головой.
– Да, большущая, – согласился князь и стукнул по стеклу кончиками пальцем в надежде прогнать насекомое. Муха улетать никак не хотела, и он махнул на нее рукой.
– Так вот, я и говорю, ‒ продолжил Владыка, ‒ дружинники бражничают, весной мухи на стекле – знамения одни, а всего-то и прошло 7 лет после Липецкой битвы. Не быстро ли мы расслабились? Чует мое сердце: не к добру это; что-то должно произойти.
– А ты что думаешь, Петр Ослядюкович? –
обратился Великий князь к молчавшему воеводе.
– Владыка прав, княже, беспечен ты сильно, подумай об этом и не гневайся на меня.
… – Митчелл, снимаемся, я нашел… князь здесь, держит совет с приближенными, нам надо поторопиться, – оба дисколета поднялись и вылетели за пределы города, на ранее отмеченное место. Муха со стекла тоже пропала, но в гриднице этого уже не заметили.
… Всеслав