с финальным усилием плиту выровняли и уложили на место.
Джейми согнулся, уперев руки в колени, и некоторое время переводил дыхание. Потом он медленно выпрямился – лицо красное, по шее струится пот – и посмотрел на меня.
– Надеюсь, тебя устроит этот дом, саксоночка, – сказал он и глубоко вздохнул, – потому что еще одного я не осилю.
Постепенно все пришли в чувство, и мы собрались у нового очага для последнего благословения. К моему удивлению, Джейми поманил Роджера и Йена (которые удивились не меньше), попросил их встать перед очагом по обе стороны от себя и продолжил:
– Благослови, Господь, луну, что надо мной,
Благослови, Господь, землю под моей ногой,
Благослови, Господь, мою жену и детей,
И благослови меня, радеющего о них;
Благослови, Господь, мою жену и детей,
И благослови меня, радеющего о них.
Благослови, Господь, то, на что возлагаю взор свой.
Благослови то, на что возлагаю надежды свои,
Благослови, Господь, мои побуждения и намерения.
Благослови же их, Господь Животворящий.
Благослови, Господь, мои побуждения и намерения.
Благослови же их, Господь Животворящий.
Благослови любимую, что делит со мной ложе.
Благослови творение рук моих.
Благослови же все это, Господь, и будь защитой мне.
И благослови ангела, что хранит мой покой.
Благослови же все это, Господь, и будь защитой мне.
И благослови ангела, что хранит мой покой.
Кивком головы Джейми сделал нам знак, и мы присоединились.
– Благослови, Господь, наш дом
И всех приют нашедших в нем.
Благослови моих родных,
Покой их, Господи, храни.
В ночь грядущую
И в любую другую.
В день сегодняшний
И во всякий другой.
Повинуясь указаниям, все взяли по деревянной палочке и поднесли к очагу, где Брианна аккуратно их сложила и подсунула под свое сооружение горсть щепок для растопки.
Глубоко вздохнув, я взяла протянутый мне пучок соломы, сунула ее в горшок с углями из хирургической, затем опустилась коленями на зеленый камень и зажгла огонь.
Мы съели остывший ужин, сидя на новом крыльце, так как в кухне еще не было ни стола, ни скамеек. По случаю торжественного события утром я приготовила тесто для печенья с патокой и оставила его дожидаться своего часа. Теперь все собрались под крышей и расстелили перед новым очагом свои разномастные тюфяки (только у нас с Джейми была настоящая кровать). Под пристальными взглядами присутствующих я выкладывала тесто на сковороду и засовывала холодный чугунный круг в нагретую, выложенную кирпичом нишу, которую Джейми встроил в стенку огромного очага – для выпечки на скорую руку.
– Скоро? Скоро? Уже скоро, бабуля?
Мэнди за моей спиной привстала на цыпочки. Я повернулась и подняла малышку, чтобы она лучше разглядела сковороду и печенье. Разожженный утром огонь горел весь день, и кирпичная кладка излучала тепло – его хватит на всю ночь.
– Видишь