способна мимикрировать как хамелеон, смешивая в единую голограмму реальный образ с мечтами и фантазиями, подстраиваться под сиюминутные желания и изменчивое настроение.
Необыкновенные волосы своей девочки я мог расчёсывать часами. Они струились и потрескивали. Варенька блаженно зажмуривала глаза, я млел от прикосновений.
Невозможно было оторвать взгляд от обворожительного лица, посылающего сигналы симпатии и желания, от нежной шеи, от маленьких, почти прозрачных ушей.
Её розовато-белая кожа, фактурой и нежностью напоминала тельце новорождённого: до неё можно было дотронуться лишь губами, чтобы не поранить ненароком.
Варенька своим присутствием будоражила возвышенные чувства, одновременно пробуждая примитивные инстинкты похотливого самца.
Природа значительно сильнее нас: она способна заставить человека помимо воли следовать по пути предназначения, даже если это не входит в твои планы.
Колокольчики Варенькиной упругой груди призывно звенели у меня в мозгу: динь-динь-динь, постоянно напоминая о желании интимного единения, и где-то глубоко внутри расцветали мороком неопознанных эмоций.
Я мысленно примерял – поместятся ли в ладонь эти упругие бутоны, которые будоражили воображение, снабжая его немыслимо красочными галлюцинациями, заставляли поклоняться девушке как божеству.
Варенька была легка, невесома, полупрозрачна как видение, как мираж, который переносит умирающего от жажды путника в мир желаемого изобилия живительной жидкости. Я видел, как пульсирует кровь в её сосудах, создававших сказочной красоты рисунок под тонкой кожей.
Голова кружилась от созерцания обворожительных изгибов тела, от живого прикосновения к этому соблазнительному рельефу. Происходящее во сне и наяву казалась сказочным приключением, от которого захватывало дух.
Многозначительные детали дарили избыточную пищу воображению, способному проникнуть в суть и причину бытия, прикрытую лишь тонкими покровами искусственной драпировки.
Сочетание интимных тайн и неоспоримых достоинств действовало на мозг безотказно, заставляло помимо воли принимать охотничью стойку, беспрекословно выполнять химические приказы взбудораженного непрерывным потоком ошеломляющих открытий мозга, заставляющие идти в наступление: срывать деликатные покровы одежд, припадать к источнику вдохновения и пить, пить, пить эликсир жизни из благодатных источников.
Увы, утолить жажду было невозможно. Вожделение и желания в процессе удовлетворения лишь увеличивались в объёме и интенсивности, наслаивались одно на другое, превращая в наркомана, требующего новую, многократно усиленную дозу любви.
Невозможно было даже минуту обойтись без всего этого великолепия, тем более что оно подарено судьбой именно мне.
Аппетит на волшебные ласки рос день ото дня. Лишь гурман способен пригубив восторгаться едва различимыми оттенками ощущений, дожидаться