и приторговывал украшениями других аристократов… Но я лишних вопросов ему не задавал, потому как не любопытный я человек. Не люблю совать нос в чужие дела.
Он подался вперед и похлопал Берти Клода по колену, чтобы придать бóльшую важность своим словам.
– У них такого добра еще раз в двадцать больше того, что я купил. Я отослал их обратно в Россию за остальным, и они приезжают сюда на следующей неделе.
– Двадцать миллионов долларов, – не веря своим ушам, пробормотал Берти. – А сколько это будет стоить вам?
– Один миллион долларов… Это двести тысяч фунтов. Приезжайте ко мне в Марлоу, я покажу вам такие изумруды, каких вы еще в жизни не видели… Вернее, то, что у меня осталось. Я большую часть одному миллионеру в Питтсбурге за… Но я не скажу вам цену, а то вы решите, что я попросту ограбил его. Если вам какой-нибудь из моих камней понравится, я, конечно же… продам его вам, хотя вообще-то и не собирался расставаться с ними. Разумеется, с друга я лишнего не возьму, об этом не может быть и речи.
Берти Клод изумленно слушал, как его хозяин деловито перечислял принадлежащие ему сокровища. Когда мистер Штаффен вышел из номера своего друга, голова у него шла кругом, поскольку то, что начало происходить, до боли напомнило ему то, о чем он так часто мечтал.
Шагая по вестибюлю, он увидел средних лет мужчину в фетровой шляпе с плоской тульей. Правда, помимо того что на мужчине этом был дешевый галстук, ботинки с квадратными носками и он сильно смахивал на судебного пристава, мистер Штаффен не заметил в нем ничего примечательного и прошел бы мимо, но старомодный господин перегородил ему путь.
– Прошу прощения, сэр. Вы ведь мистер Штаффен, не так ли?
– Да, – коротко ответил Берти.
– Вы не уделите мне несколько секунд? У меня есть к вам разговор, относительно одного… гм… одного вопроса.
Берти нетерпеливо махнул рукой.
– У меня нет времени на разговоры, – бесцеремонно бросил он. – Хотите со мной поговорить, запишитесь на прием.
И он вышел, а грустного вида мужчина проводил его задумчивым взглядом.
Небольшой дом мистера Ломера представлял собой каменное бунгало, стоявшее чуть в стороне от остальных зданий между местечком Марлоу и парком Куорри-вуд, и надо сказать, что, как мистер Ломер ни старайся, он не нашел бы для своих целей места более подходящего. Берти Клод, который, слыша слово «река», всегда представлял себе солнце и отдых, выйдя на станции и бросив взгляд на серое небо, зябко передернул плечами. Моросил дождь, и вода, казалось, стекала с каждого уголка ожидающего его станционного кеба.
– Что за идея снимать дом у реки в такой месяц… – пробормотал он.
Мистер Ломер, который плохо себе представлял, какой месяц лучше всего подходит для снятия домов у реки, согласился.
– Но меня он устраивает, – добавил он. – В этом доме я чувствую одиночество, а я, знаете ли, ненавижу, когда на меня смотрит кто ни попадя.
Дорога