позвала Женевьева. – Десять часов!
– Ммм.
– С тобой все хорошо?
– Ммм.
Зазвучал голосок Энид:
– Ты проснулась?
– Ммм.
– Мы оставили тебе сливок от Сидони!
Беттина заткнула уши. Что не помешало ей услышать стук Шарли.
– Эй, там, подъем! Ты меня слышишь?
Шарли толкнула дверь, ворвалась в комнату и раздернула занавески, твердя, что десять часов утра – вполне достаточно для…
– Ладно, ладно, ладно, – пробурчала Беттина. – Сейчас спущусь.
– Только не мой каждый волосок по отдельности, нам еще нужна ванная!
Почему она так сказала?
Нет, наверно, случайно. Беттина не стала занимать ванную на три часа, однако умывалась не торопясь. В какой-то момент Гортензия крикнула ей через дверь:
– Продолжай, уже скоро обед!
Вот теперь ДЕЙСТВИТЕЛЬНО пора было спуститься. Отступать некуда.
Беттина собрала свое мужество в кулак и понесла его как могла. Ей непременно надо было спуститься с ним вместе. Не без труда: оно хотело вырваться, убежать, оставить ее выкручиваться одну. Ему тоже было стыдно. Но все же они добрались до кухни вдвоем.
Там разбирались с посудой после завтрака. Шарли и Гортензия мыли, Базиль, Женевьева и Коломба вытирали и расставляли. В общем, отличный День всех святых.
Беттина взглянула на Коломбу. Та уже смотрела на нее с этим ее загадочным выражением лица.
– Ты тоже удивилась, да? – воскликнула Энид.
– Мы находим, что ей это суперски идет, – подхватила Шарли. – Правда, мы все считаем, что Коломба так очень красивая?
– Все, – подтвердил Базиль. – Мужской взгляд особенно ценен…
– Самое невероятное, что она остригла их сама, без посторонней помощи. Здорово, правда?
Коломба запустила пятерню в свои короткие волосы, на голове остались бороздки. Как от вилки в пюре, отметила про себя Беттина.
– Так получилось, – объяснила она. – Я видела сон, будто мне отрезали косу. И утром я… закончила дело.
– Скажи ей, Беттина, что она просто прелесть.
Беттина выпила стакан воды. Вода оказалась ужасно горькой. А Коломба по-прежнему была непоправимо хороша.
– Ей очень идет, – сказала она тихо.
– Для нашей Беттины «очень идет» – это суперкомплимент… Коломба, ты можешь понимать его как «божественно»!
Невидимая улыбка Коломбы распалила гнев Беттины. Ох как она ее ненавидела! Ненавидела ее спокойные ласковые глаза и ее добренькую ложь! Пусть бы лучше наябедничала! Пусть бы сказала: «Это она! Это Беттина отрезала мне косу ножницами ночью, когда я спала! Беттина ревнует! Она завидует!»
Но нет. Она милосердно солгала. Беттине хотелось укусить ее за это.
«Она ждет от меня извинений, – подумала Беттина, злобно размешивая хлопья в йогурте. – Умрет – не дождется!»
– Ты хочешь взбить йогурт в пену? – засмеялась Гортензия.
Беттина отложила ложку.
– Мне надо уйти, – вдруг сказала Коломба (и порозовела). – Я… Друзья