продолжали делать ставку на победу в прямых столкновениях с татарами; в Польше и Литве крепости и замки принадлежали знатнейшим представителям шляхты, и их гарнизоны были невелики. Чем дальше, тем яснее становилось, что стратегия, выбранная Москвой, намного эффективней [Каргалов 1986: 64–65; Багалей 1887]. Более того, строительство крепостей и содержание в них гарнизонов имело далеко идущие последствия не только на юго-восточной границе, но и на западе.
Помимо строительства укреплений на границе со степью, Иван III и Василий III стали все больше использовать в своих военных кампаниях огнестрельное оружие и начали приглашать в Москву иностранных инженеров и ремесленников и развивать новые технологии [Сыроечковский 1932: 198, 199]. Иван III особенно сильно интересовался южно-европейскими новшествами в области вооружений и фортификации. Вероятно, это было связано с тем, что в то время в Польше и Литве стали в большом числе строиться крепости из кирпича и камня. Все это не означало отказа от летучей кавалерии, которая по-прежнему была очень эффективна и необходима на поле боя. Однако использование артиллерии современного образца и других инноваций открывало новые возможности, особенно в том, что касалось ведения осады. В то время русские войска чаще захватывали города и крепости благодаря упорству (осадой или измором), а не штурмом [Hellie 1972: 159; Herberstein 1969: 79; Герберштейн 2008]. На широких и малонаселенных просторах Восточной Европы конница все еще являлась лучшим инструментом для блокирования крепостей, отражения вылазок и снабжения осадных войск [Frost 1993: 60–62]. Однако с помощью артиллерии и инженеров войско, главной ударной силой которого по-прежнему была кавалерия, могло захватывать крепости намного быстрее.
Эти инновации быстро прижились. В 1460-х годах в нескольких русских городах были отлиты железные пушки. После приглашения Иваном III в 1470-х годах архитектора и военного инженера из Болоньи Аристотеля Фиораванти в Москве была создана пушечная изба32, в которой производился порох и отливались пушки из импортной меди. В XV столетии артиллерия все еще по большей части использовалась для защиты крепостных стен, однако ближе к концу века с появлением лафетов и цапф пушки стало проще перемещать c места на место. Тяжелые орудия по возможности перевозились по воде, а не сушей. Фиораванти участвовал в кампаниях Ивана III и был начальником артиллерии в походах против Новгорода (1478), Казани (1482) и Твери (1485). В начале XVI века пушки также использовались русскими войсками под Псковом, Казанью, Феллином, Серпейском, Оршей, Выборгом и Смоленском. Поначалу русские пушкари не отличались особым умением, однако артиллерийский огонь все равно играл важную роль при осаде, отвлекая внимание защитников крепости в то время, когда сам штурм происходил в другом месте. В 1513 году Василий III успешно использовал защищенную земляными валами артиллерию при осаде Смоленска [Гуляницкий 1994: 59–60; Чернов 1954: 37–38; Зимин 1982: 106; Разин 1955, 2: 346; Davies 2004а: 8].
Фиораванти