и старалась дышать через раз.
Вдруг Летка вырвалась из объятий Антона и побежала вдоль берега. Он кинулся за ней вдогонку. Немного пробежав, Пятакова остановилась, ойкнула и села на гальку.
– Ты что, – спросил пилот, – ногу подвернула?
– Нет. Антоша, смотри какие камушки красивые! – воскликнула Летка.
Камни на берегу были и вправду очень красивые – разноцветные и блестящие. Антон стал собирать их, сняв майку и сделав на ней узел. Получился своеобразный мешок, куда он складывал добычу. Я видела все это уже издалека, но акустика была настолько хороша, что разговор я слышала прекрасно.
– Тошенька, ты сделаешь мне из них бусы? – просительно заголосила Пятакова.
– Сделаю, когда вернемся в свой мир, – пообещал ей Антон, – тут у меня нужных инструментов нет.
– Тогда давай возьмем их с собой в автобус, – попросила Летка.
– Ладно, хоть и не положено нам что-то из чужих миров брать. Вернее, сувениры из магазинов провозить можно, а вот предметы живой природы нельзя, – с сомнением произнес Антон.
– Ну Тошенька, ты же такой хороший, – заскулила Пятакова.
– Я же сказал, что сделаю тебе бусы, – ответил Антон.
Купаться они, видимо, передумали. Пятакова хотела побыстрее донести камни до автобуса и спрятать там, пока никто не увидел. Вечером, когда все устали после экскурсии и пошли спать, сделать это было проще всего.
Я подождала, пока Пятакова с Антоном уйдут, и медленно побрела к автобусу. Думать о Юрке было бессмысленно, и я решила просто получать удовольствие от интересного отпуска.
Рыбаков
Смотреть Париж я не полетел. В конце концов, я сюда не отдыхать приехал. Пришлось сказать, что от непривычной пищи у меня расстроился живот. Все уехали, и я получил некоторую свободу передвижения. Жаль только, в рубке торчал Иван.
Мне надо было проверить автобус, выяснить, нет ли у кого-нибудь из моих одноклассников или у персонала оружия, средств спецсвязи или других вещей, выдающих в них работников секретной службы. Или преступников. Поэтому следовало осмотреть все каюты.
Начал я с Корсаровых. Они вызывали наименьшие подозрения. Конечно, глупость Виолетты могла быть прикрытием, но я знал ее со школы, так что не сомневался, что она и в самом деле умом не блещет.
Я, кажется, уже упоминал, что перед началом экскурсии получил полную информацию о каждом из одноклассников. Вовка стал известным продюсером и режиссером, добившись всего своим трудом. Я читал информацию о нем и даже немного завидовал. Начинал он с малого.
До сих пор помню, как в школьном спектакле он играл Карабаса-Барабаса. Он тогда был тощий и невысокого росточка, но поражал такой грозной силой, что даже Буратино, на голову выше, терялся на его фоне. Тогда-то его и заметил отец Игната Кольцова из параллельного класса.
Старший Кольцов работал режиссером на телевидении, известным так и не стал, но имел некоторые знакомства. С этого у Вовки и началось.
После института он