опухший затряс головой.
– Неделя пития, девочки, щедрые чаевые и, – высокий перекинул ногу на ногу, грациозно крутанул трость.
Лицо хоть и выражало сострадание, но в уголках узких губ спряталась улыбка. И совсем было не понятно – что в этой улыбке больше легкой иронии или голого сарказма.
– Я не мог столько выпить и раздать! – коренастый быстро трезвел.
– Иногда призрачное нам кажется настоящим, а иногда наоборот, – сокрушающее ответил высокий.
– А ты вообще кто?
– Ты точно хочешь это знать? А может, продолжишь? Я дам денег.
– Да ты… ты, – гневно произнес приподнимаясь коренастый. – Я тебя, – и вдруг резко сел в кресло.
Лицо, покрасневшее от возбуждения, мгновенно стало бледным. Он что-то шептал распухшими губами. Разобрать слов было невозможно из-за зазвучавшей громкой музыки.
Галлент придвинул шептавшему бокал. Тот на мгновение замолчал, затем буквально в глоток опустошил прозрачный сосуд.
Какое-то мгновение на лице боролись гримасы отвращения и удовольствия. Но судя по всему, удовольствие взяло вверх.
– Я не смогу заплатить, – плотный извиняющее смотрел на верзилу.
– Я разве потребовал плату, – слегка улыбнулся галлент.
– Я не привык к этому, – лысый развел руки, неловко пожимая плечами.
– А я, – снова улыбнулся галлент, – привык, как ни странно это звучит.
Напиток видимо возымел своё лечащее действие. Опухлость, хоть и осталась на щеках, но уже выглядела не так ужасающе как раньше. Так – отёклость, которая, к тому же не бросалась в глаза при мерцающем свете бара.
На верзилу смотрели совсем другие глаза. Немного любопытные, слегка нетрезвые, но пытливые и почти черные.
– И-ии? – немного протянув, спросил черноглазый.
– Не надоело, пить, и-ии? – передразнивая, последние звуки черноглазого сказал галлент, как-то брезгливо поморщился и даже передернул сутулыми плечами. Словно стряхивая с себя не откуда взявшуюся ни то пыль, ни то просто в знак неприязни.
– Если я скажу что надоело, это что-то изменит?
– Иногда даже один звук может изменить течение времени, – философски и уже почти дружелюбно сказал верзила.
– Тогда закажи ещё, – пустой бокал скользнул к рукам галлента.
Дроид-официант возник ниоткуда, поставил ещё два бокала и также неуловимо растворился.
Теперь уже не спеша, смакуя каждый глоток, коренастый отпивал из бокала. Он, то морщил высокий лоб, то массировал пальцами мочки ушей. Наконец уперся средним пальцем чуть повыше переносицы в межбровье, закрыл глаза и замер на несколько секунд.
– Старый метод точечного массажа, – констатировал верзила.
– Ты знаешь о таком? – не открывая глаз, спросил коренастый.
– Я даже знаю такое, о чем ты и не подозреваешь.
Черные глаза снова пристально уставились на галлента.
– Я