затягивая свой отъезд, и теперь, кашель, хрип и стоны несчастных оглашали стены приютившего их храма.
Сильвестр не мог дольше оставаться в храме: он был очень напуган своим состоянием. Однако, на пути к выходу, за полу его одеяния схватился всеми брошенный бледный старик. Почему-то все сестры проходили мимо него, не понимая чего он хочет.
– Одеяло. Пожалуйста, дайте мне еще одно одеяло, – вполне понятно и отчетливо попросил старик.
Сильвестр, одной непослушной рукой поддерживая другую, исполнил просьбу несчастного, затем дал старику немного согревающего отвара и, торопясь уйти, быстро сказал несколько успокаивающих слов в ответ на его благодарность.
– Ты знаешь язык Ньёрдлунда? – услышал он, вновь задержавший его бегство, вопрос Адалинды, удивленно наблюдавшей эту сцену с другими сестрами. И только теперь Сильвестр догадался, почему старика никто не понимал: тот говорил на мало известном языке, живущих обособленно от остального мира, северных кланов.
– Видимо да, – в свою очередь удивился своим познаниям Сильвестр, странным и пугающим голосом, будто одному эхом вторил другой.
«У сновидения есть свои преимущества», – пронеслась в его голове не вполне понятная мысль. – «Какое еще сновидение? Какие преимущества?».
И на лице молодого алхимика вновь отразился страх, а взгляд его бешено запрыгал вокруг. Сильвестр «слушал» свои слова и мысли и не мог определить, которые из них его, и вообще, принадлежат ли они ему.
– Ты в порядке? – сама потеряв счет тому, насколько часто сегодня задавала она ему этот вопрос, взволнованно спросила Адалинда, беря его за руку и стараясь поймать взгляд. Однако, на этот раз ответа не последовало: Сильвестр потерял сознание.
Его отнесли в дом мастера Зира, но ни зелья алхимика, ни молитвы и уход Адалинды и верховной жрицы не могли справиться с неизвестным недугом, постигшим Сильвестра. Ему становилось только хуже. Впрочем, постепенно боль Сильвестра становилась болью Фауста.
– Зуб даю, это Радж во всем виноват, – отчаянно сжимая кулаки, проговорил мастер Зир, беспомощно наблюдая за страданиями своего ученика. – Это из-за него в поселении творятся все неприятности.
– Он лишь исполняет желания, и делает это помимо своей воли, – вступилась за Раджа Адалинда.
– И ты сама можешь видеть как это опасно! – заметил молодой жрице Зир, указывая на разбитого конвульсиями ученика, а затем, обращаясь к верховной, рассказал и свою историю: – Не далее как вчера, уж не стану говорить из-за чего, жена в сердцах бросила мне «Что-б тебе пусто было!», – говорил почтенный алхимик. – Паршивец видимо оказался где-то рядом, и после этого все сосуды, будь то мензурка или кружка, чем бы я не пытался их наполнить, будь то зелье или эль, все время оказывались порожними. А я алхимик, черт возьми! Мензурки и зелья моя работа и мой заработок. Хорошо, что у меня был запас