я. Голод просто мучает их, заставляя пугливо бродить по лесу.
Один такой призрак, совсем еще юный, бродил по лесу, оставляя после себя дорожки белых маков и алых амарантов. Он очень боялся, но голод гнал его вперед. Обратившись бельчонком, потерянный призрак скакал с ветки на ветку, высматривая, нет ли поблизости какой-нибудь опасности, и, если все было тихо – превращался обратно в призрака. Он перебегал от дерева к дереву, трусливо прячась, лишь изредка его лохматая голова выглядывала из-за ствола. Он сам не знал, чего боится и от кого скрывается. Но хуже страха был голод, толкавший вперед. Устоять перед ним было намного сложнее. Затем призрак снова превращался в бельчонка и продолжал свой путь. Куда он шел?
Выскочив из-за куста, рыжий зверек очутился прямо перед рыжим долговязым мальчиком с огромными, почти как у белки, передними зубами. Ему было не больше двенадцати. Что еще более странно – он стоял посреди леса без штанов. Увидев бельчонка, мальчишка подскочил от восторга. Он подобрал с земли шишку и сделал вид, что хочет бросить:
– А! Испугался? Ага! – Но бельчонок даже с места не сдвинулся – он внимательно наблюдал за странным незнакомцем, склонив головку набок. Голод усилился.
– Чего уставился? А… Да я обычно в штанах хожу. Просто, это… у дороги росли персики, я наелся, а их, оказывается, надо было мыть. Случилось вот… то, что случилось… – Только в тот момент бельчонок заметил, что штаны мальчика валяются тут же у куста и отвратительно пахнут.
Из-за дерева вышел мужчина в очках. Солнце забавно отражалось от его лысины. От мужчины тоже жутко воняло, хотя не так, как от штанов мальчика.
– Ты с кем тут разговариваешь, а? Воняет-то как… Оставь штаны тут, не бери с собой. Ой, а кто это тут у нас? – мужчина наконец заметил бельчонка. Он поправил очки, взял из рук мальчика шишку и тоже сделал вид, что хочет бросить в зверька – «А! Испугался!»
– Пап, давай его домой заберем? – сказал мальчик, приближаясь к бельчонку.
– Штаны сначала надень, – ответил тот.
Бельчонок очень обрадовался; он не знал, что такое дом, но почему-то очень захотел туда попасть. Возможно ли, что там он спрячется от нагнетающего голода? Он решил, что незнакомцы не представляют никакой опасности, кроме разве что запаха, и превратившись обратно в призрак, вышел на свет. Но мужчина с сыном почему-то с воплями разбежались. Призрак побежал следом, хотя и не мог передвигаться так же быстро. Он бежал на четвереньках, но его непослушные суставы со скрипом выгибались в разные стороны и путались в лохмотьях. Призрак выбрался из тени деревьев и замер, оглядываясь вокруг. Солнце плавило асфальт серпантина, по которому мчались огромные шумные машины. Привидение окружили непривычные звуки, шумы и запахи. Черные лохмы, скрывающие бледное лицо, совершенно не защищали от солнца, от яркого света пустые черные глазницы разболелись. Он заметил своих новых знакомых – мальчик натягивал другие штаны, а его отец судорожно рылся в багажнике.
– Ох, они, должно быть, ждут меня…– Потерянный призрак поспешил к машине. Ему удалось незаметно пробраться внутрь и забиться в самое прохладное место – под задним сиденьем.
Вскоре его новые знакомые тоже сели в машину – продолжая спорить, что же им почудилось в лесу, и совершенно не подозревая, что оно едет вместе с ними. Они поехали домой.
Где твоя мама?
Посвящается Б.С.
– Что, если мама увидит?
– Да не увидит. Что нам будет, если перелезем? Ничего. Я сто раз перелезала.
– Но мама говорит, что это опасно. Нас могут увидеть люди…
– Глупости. Люди не видят призраков. Вот, смотри! – маленькая прозрачная девочка перепрыгнула через канавку и побежала по дорожке вдоль могил. Дорожка, будто снегом, была усыпана белыми лепестками цветущей вишни. Девочка набрала в прозрачные ладошки горсть лепестков и разбросала вокруг себя. Во всем мире была весна, пели птицы, цвела вишня, и только здесь время не сдвинулось ни на секунду. Каждый, кто однажды попал сюда – застыл навеки.
Маленький прозрачный мальчик оглянулся по сторонам и робко перелез через ограду:
– Но мама… Она же запретила…
– Это твоя мама запретила. Мне никто ничего не говорил. Вот и оставайся тут один, а я пойду. Все равно от такого труса пользы нет.
– Я не трус! – в подтверждение своих слов малыш сделал шаг вперед и зажмурился, но ничего не произошло. – Я думал, что исчезну, если перелезу.
– Как видишь, ты все еще тут. – Девочка взяла друга за рукав старомодной курточки и потащила за собой. Ребята бегали среди могил, кидали камни и собирали цветы.
– Там люди, стой! Стой говорю! – мальчик замер как вкопанный. Прямо перед ними двигалась похоронная процессия – толпа плачущих людей в черном.
– И что? Они нас не видят. Вот, смотри! – девочка показала язык, но никто из людей не заметил. – Видишь? Эй, ты-то чего разревелся?
– Мы с мамой тоже пришли сюда вот так… И все плакали… Помнишь? –