оставляю за собой право обжаловать ваши действия, – по-служебному сухо отрапортовал Кафтанов.
Громов изумленно поднял брови:
– Вам что, звонок из министерства не указ?
– Нет.
– Хорошо. Я не хочу ссориться с вами. Пока, – многозначительно сказал Громов.
Это «пока» звучало предостерегающе. Предупреждение было в этом коротком слове.
– Теперь о Корнееве. – Громов вздохнул, всем видом показывая, как неприятен ему этот необходимый для пользы дела разговор. Он достал из стола папку, раскрыл: – Не очень хорошо характеризуется Корнеев. С женой разошелся. Пять лет назад было служебное расследование по применению оружия.
– Борис Павлович, времена прошли, когда за развод увольняли со службы.
– Времена-то прошли. А мораль? Мораль, дорогой мой главный сыщик, осталась та же. Вот по ее меркам мы и судим о поступкам таких, как Корнеев. А что это за стрельба в Измайловском парке?
– Корнеев один задержал двоих вооруженных преступников!
– А зачем стрелял? Зачем создавал опасность для граждан? Нет, Андрей Петрович, как хочешь, а такие, как Корнеев, мне не по душе. Ну а теперь о том, чего ты не знаешь. Я его вчера выставил из ресторана «Архангельское». Вел он себя разнузданно, видимо, был пьяный. А ты начальником его делаешь. Нынешняя должность зама не для него. Понял?
Толик виртуозно втиснул машину в узкую арку. Дальше начиналось хитросплетение проходных дворов, арок, узких щелей.
Наконец, благополучно объехав детей, катавшихся на велосипедах, старушек, сидевших на лавке, спящих на асфальте ленивых котов и хрипло лающих собак особой породы «городская дворняжка», он вывел свою синюю «вольво» на пустырь, естественно образовавшийся в результате стихийной застройки и ставший кооперативным гаражом.
Металлические и кирпичные домики-гаражи образовали городок с улицами, переулками, тупиками. В один из таких тупиков въехал Толик. Створки дверей гаража были раскрыты, в глубине на яме стоял серенький «запорожец», около него ходил Желтухин, поминутно наклоняясь и заглядывая в яму.
Толик посигналил. Звук клаксона был особенно гулок в этом гаражном городке.
Из ямы вылез Женя Звонков, приветливо помахал рукой.
Толик подошел к нему:
– Привет.
– Ты подожди, я сейчас закончу, – ответил Звонков и вновь нырнул в яму.
Желтухин, ласково улыбаясь, подошел к Толику, протянул руку:
– Здравствуйте, Анатолий Максимович.
– Здравствуйте. Откуда вы меня знаете?
– Поклонник вашего таланта.
– Значит, папаша, с девочками ко мне ездите.
– Голубчик, какие в моем возрасте девочки. Заезжаю послушать песни своей молодости.
– Видно, лихая была у вас молодость.
– Всякая.
Желтухин подошел к «вольво», похлопал ее по синему крылу:
– Хороша.
– Не жалуюсь.
– А не боишься?
Желтухин хитровато прищурился. Лицо его собралось складочками, морщинками,