но оно тоже из Александрии. По всей видимости, писцы скопировали истории со старых папирусов и так видоизменили, что в них не осталось ни грамма правды. Да, Сет совершал ошибки, но не был настолько безжалостным, как его описывают.
– Какие ошибки? – На самом деле я не желаю думать или говорить о Сете. Это бессмысленно, учитывая мои намерения. Если план сработает, скоро я снова окажусь лицом к лицу со своим убийцей, а он – со своей убийцей. По доброй воле бог ни за что не отдаст мне Кольцо огня.
В янтарных глазах пери появляется странный блеск. На мгновение у меня складывается впечатление, будто она собирается рассказать об этом подробнее, но затем просто пожимает плечами.
– Довольно много ошибок. Пусть тогда я уже дружила с ними, мы с Сетом были не особенно близки. Он никогда не воспринимал меня всерьез, а по большей части вообще не замечал. – Энола покусывает нижнюю губу. – После случившегося он ожесточился и стал дико упрямым. И очень, очень озлобленным.
– Осирис соблазнил его жену и зачал ей ребенка, – отзываюсь я. – Хотя это не оправдывает деяния Сета. Он мог просто подчиниться решениям аристоев. Ведь рано или поздно должен был осознать, что сражается с ветряными мельницами. – Одну несправедливость бог искупал другой. Такой путь никогда не бывает правильным. А я лицемерка, поскольку сама именно это и замышляю. Я выясню, известно ли Платону или кому-либо другому из этих чудовищ, где корона. Потом отниму у Сета кольцо и убью его.
– Так ему и следовало поступить, – вздыхает пери. – Только вот это абсолютно противоречило натуре Сета. Да и его заступничество за демонов импонировало многим бессмертным, несогласным с политикой аристоев. Никогда прежде никто из богов не пытался сделать чего-то, что не принесло бы ему никакой личной выгоды.
Я ошарашенно моргаю. До сих пор я не слышала от нее ни одного доброго слова об этом боге. Почему теперь она его защищает?
– По-моему, он собирался свергнуть Осириса и занять его место. И править всеми вами.
Энола секунду медлит.
– Сам он никогда не говорил ничего подобного. Просто это всегда предполагалось. Мои братья присоединились к нему в надежде, что он обратит превращение отца, если выиграет войну. Они им восхищались.
– Однако ты не поверила Сету. И поэтому осталась с Азраэлем?
Или потому, что любила его? Не стоит ее об этом спрашивать.
– Нет, я не верила, что он способен на самоотверженный поступок. Он был высокомерен и очень уверен в себе. С другой стороны, они все такие. Измена Нефтиды абсолютно выбила его из колеи. Никогда его таким не видела. – Она печально улыбается. – Это разбило сердце Сету, а ведь до того момента я могла бы поклясться, что у него вообще сердца нет. Но мои братья в него верили. Мне не удалось их переубедить. Они были взрослыми мужчинами и избрали свой путь. А я – свой. С тех пор я каждый день по ним скучаю. – Голубые вихри у нее под кожей начинают какой-то странный танец. Пери трет лицо, и голубое свечение пропадает. – Я по-прежнему не верю, что трансмутация подействует, – тихо добавляет она. – Извини.
Разумеется,