резко поубавилось.
Внимательно рассмотрев инкрустированные золотой филигранью когти на ее длинных пальцах, он снова натянул цепи, на что она недовольно фыркнула. Взяв ведро, кузнец обошел ее сзади. Потрогал крылья и услышав болезненный стон, понял, что ему ничего не угрожает. Набрав ковш воды, он приступил к мытью, девы, облив для начала ее спину и плечи. Она съежилась по привычке, но на сей раз вода была теплой, если не сказать – горячей! Следующим сюрпризом стало душистое мягкое мыло, которым он обильно покрыл ее кожу. Крылатая дева не совсем поняла, что происходит, но решила пока не дергаться. Тем более, что шершавая губка в его руках уже приятно шоркала ее спину, плавно огибая основание крыльев. Желание ее, конечно, сбылось, но с прощением она, пожалуй, поторопилась.
Кожа крылатой девы не везде была однородной. От лопаток до поясницы она плавно переходила от серовато-золотистого к коричневатому цвету. Кроме того, текстура ее была иной, нежели у обычного человека, слегка рифленой на ощупь и более плотной. Кузнец тщательно оттирал засохшую кровь, остатки прилипшей травы и помета. Слегка не уверенно, но зато пристрастно, он ощупывал ее мышцы, особенно те, что уходят к крыльям. Это не было противно… скорее необычно для нее. Конечно, потом, она оторвет ему за это голову, за все сразу. Но пока, пожалуй, потерпит.
Отмыв спину, кузнец спустился ниже. Теперь губка коснулась ягодиц, и душистая мыльная пена потекла по ее ложбинке. От его неторопливых стараний, дева слегка разомлела, забыв на миг, где находится. Закончив с ногами и руками, кузнец ополоснул ее и вернулся за вторым ведром. Лицо его было невозмутимо, хотя ранки сочились сукровицей и явно причиняли неудобства.
Смочив губку снова, он обильно окропил ее пеной. Шоркал не торопясь, и на удивление осторожно, не забыв, впрочем, ощупать предательски вздыбившуюся грудь и плотный, мускулистый живот. Когда он это делал, она невольно вздрагивала, и соски ее твердели. Кузнец, заметив это, с опаской прильнул губами сначала к одному, а потом и к другому… На что она негодующе зашипела. Странно, но он почувствовал на губах привкус молока.
Наигравшись вдоволь, человек бесцеремонно похлопал ее по внутренней стороне бедра. С ужасом для себя, она послушно расставила ноги. Смело намылив интимные места, он привычным жестом плеснул воды, и, обтер ее бедра. Сильные икры и когтистые ступни он оставил напоследок. Затем, окатив остатками воды, кузнец смыл остатки пены и постелил под ноги полотенце. Стоять на нем было куда приятнее чем на голом полу.
С головой пленницы, пришлось повозиться. Оно и понятно, с момента его появления четкие очертания набухшего члена легко читались под одеждой… Человеку стоило некоторых усилий, чтобы, преодолев сопротивление, снова натянуть цепь, и поставить деву в известную позу… Пришлось еще раз сходить за водой. Кузнец перевернул ведро и уселся напротив. Волосы ее промылись только с третьего раза, а на расплетание ее рыжих спутавшихся кос ушло добрых полчаса. Локоны ее оказались плотными как конский